Пятигорск

Хранят память о поэте

Пушкин и Лермонтов. Две вершины, две главные фигуры российской литературы XIX столетия. И трудно сказать, какая из них значительнее и выше. Есть, правда, любители поспорить об этом. Но большинство россиян признает их равновеликими.

Если же говорить о том, чья память более увековечена на Кавказских Минеральных Водах, то первенство тут, бесспорно, будет за Михаилом Юрьевичем. А ведь пушкинских мест здесь почти столько же, сколько и лермонтовсих, правда известны они намного меньше. Причин этого, думается две. Одна состоит в том, что Пушкин оставил не столь подробные, как у Лермонтова, описания наших мест в своих произведениях. Даже строки из «Евгения Онегина» и «Путешествия в Арзрум», посвященные Горячим Водам, сообщают о местных достопримечательностях довольно бегло. Другая причина малой известности пушкинских мест - совпадение большинства их с лермонтовскими, гораздо более популярными и описанными в краеведческой литературе. Тем не менее, стоит все же назвать эти места, показав их особенности, именно как пушкинских.

Более всего память о Александре Сергеевиче живет в Пятигорске. Здесь доныне главным пушкинским местом считается один из сохранившихся домов усадьбы Реброва, где поэт предположительно мог жить с семьей Раевских с 5 июня по 8 июля 1820 года. В 1999 году на нем была помещена мемориальная доска, сообщающая об этом. Впрочем, если даже удастся документально доказать, что Пушкин и Раевские жили в другом доме, мемориальную доску все же стоит оставить, как напоминание о связи поэта с Пятигорском.

С 13 по 21 августа 1829 года Александр Сергеевич занимал комнату в Ресторации, здание которой и сегодня украшает центр курортного района Пятигорска. Это замечательное творение братьев Бернардацци известно именами многих знаменитых людей, находивших приют в его стенах. Но нам важно, что Пушкин был одним из первых. И не мог не заметить столь выдающегося произведения архитектуры - отмечая выстроенные на Водах «великолепные ванны и дома», он имеет в виду, в первую очередь Ресторацию и Николаевские ванны, которые, хоть и называются ныне Лермонтовскими, могут быть включены в число пушкинских мест.

Пятигорский бульвар неоднократно фигурирует в романе Лермонтова «Герой нашего времени». Но почти за десять лет до его создания Пушкин, работая над путевыми заметками «Путешествие в Арзрум», не преминул отметить «бульвар, обсаженный липками». К тому времени деревца уже давали немного тени, в которой мог укрываться Александр Сергеевич.

Близ вершины горы Горячей можно видеть остатки каменной лестницы - ее ступени помнят быстрые шаги поэта, как и дорога, вырубленная в скалах горы Горячей и которую и ныне можно видеть позади Театра оперетты. Там, где сегодня как бы парит над городом белокаменная Академическая галерея, находился когда-то Елизаветинский источник - только его «кипучую воду» Пушкин мог пить, черпая ее «ковшиком из коры или донышком разбитой бутылки». А его слова о «неогороженных пропастях» относятся, конечно же, к Провалу, этому природному феномену, до сих пор привлекающему экскурсантов.

Увы, немало зданий, которые Пушкин видел и посещал, не дожили до нашего времени. Это старые, деревянные Ермоловские ванны, где он принимал процедуры, дом чиновницы Макеевой, куда Александр Сергеевич заходил, навещая англичанина Д. Виллока, Скорбященская церковь, в которой он мог присутствовать на службах. Это, несомненно, виденные им Общественный дом, стоявший близ нынешнего здания Курортной поликлиники, Оборонительная казарма на горе Горячей, беседка «в китайском вкусе» над Михайловским источником, некоторые другие здания и сооружения.

О пребывании Пушкина в Железноводске напоминает площадка близ источника №1, на которой почти два века назад располагались лагерем первые лечащиеся. В свое время она была обустроена и выглядела довольно привлекательно. Сейчас свой вид несколько утратила. А сам источник носит имя Лермонтовского, и рядом с ним стоит скульптура Михаила Юрьевича. Но с таким же правом бювет может называться и Пушкинским, скульптура же Александра Сергеевича, о которой речь впереди, стоит в нескольких сотнях метров от источника - в Пушкинской галерее и рядом с ней, в Пушкинском скверике. В колонии Каррас (ныне поселок Иноземцево), где Александр Сергеевич, по некоторым данным, мог встретиться с просветителем кабардинского народа Шорой Ногмовым, еще стоят дома тех времен. Среди них может оказаться и тот, в котором и произошла эта встреча.

Кисловодск, хоть и не привлекал особенно внимание поэта, все же хранит память о нем. Кисловодская крепость, где останавливался Пушкин летом 1820 года и слободка при ней, куда он заезжал для карточной игры в 1829 году, хоть и очень изменились, но расположены на тех же местах, что и в пушкинские времена. По-прежнему продолжает дарить здоровье людям колодец Нарзана. Спрятанный под крышу, украшенный мрамором, накрытый стеклянным колпаком, он все так же искрится и бурлит, как и в те времена.

К сожалению, перестали существовать дом Реброва и Ресторация, дававшие приют Пушкину в августе-сентябре 1829 года. Но сохранилась дорога, по которой он в 1820 году уезжал на прогулку в горы, старые деревья в парке, все так же окружающие колодец Богатырь-воды. По-прежнему шумит, играя на перекатах, река Подкумок, о которой Александр Сергеевич тепло вспоминает в «Путешествии в Арзрум». Высятся вокруг Пятигорска причудливые вершины гор, воспетые в стихах и названые в письме к брату Левушке: «Жалею, мой друг, что ты… не всходил со мной на острый верх пятихолмого Бешту, Машука, Железной горы, Каменной, Змеиной». Они тоже сохраняют память о великом поэте, эти живописные уголки нашего удивительного края, где он отставил частицу своего сердца.

А кроме этих мест, находивших отклик в душе поэта и отражение в его творчестве, на Кавказских Минеральных Водах за последние сто с лишним лет появились и те, что были названы именем поэта, в память о его пребывании.