Пятигорск

«...Все селение расположено в 2 улицы»

Пятигорск времен Пушкина

Желая представить себе давнее прошлое Пятигорска, обычно первым делом вспоминают роман М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени», где так ярко описан «чистенький, новенький городок» - с Ресторацией и Эоловой Арфой, с романтическим гротом и галереей у источника, с тенистым бульваром и живописными аллеями парка, увитыми виноградной лозой. Но, говоря о Пушкине, надо иметь в виду, что такой, «лермонтовский», Пятигорск образовался несколько лет спустя. А вот как небольшой поселок у Машука - выглядел летом 1820 года, мы узнаем все из тех же писем генерала Раевского, сообщавшего дочери Екатерине: «Воды горячие истекают из горы, называемой Мечук, над рекой Подкумком лежащей… от подошвы небольшой долины, в которой все селение расположено в 2 улицы; я приметил до 60 домов, домиков и лачужек, и как сего недостаточно для приезжающих, то нанимают калмыцкие кибитки, палатки и располагаются лагерями, где кому полюбится...».

Итак, все поселение размещалось тогда в границах Горячеводской долины. Именно здесь, как в колыбели, пребывал новорожденный курорт до той поры, когда граница с Кабардой не была отодвинута подальше и опасность нападения горцев значительно уменьшилась. А пока что от набегов надежно защищали солдаты с пушками, стоявшие лагерем у входа в долину, и образующие ее Машукские отроги - Внутренний хребет и гора Горячая, откуда мы вместе с Пушкиным смотрим на долину внизу.

Обратим сначала внимание на упомянутые генералом палатки и кибитки. Какое-то время они составляли основное жилье тех приезжих, кто не хотел ежедневно ездить к источникам из Константиногорской крепости - единственного в округе места, где имелись хоть какие-то строения. Главноначальствующий на Кавказе генерал А. П. Тормасов еще в 1811 году специально распорядился, чтобы кочевники-калмыки доставили на Воды к началу сезона свои кибитки. В отдельные годы их стояло здесь до сорока.

К 1820 году войлочных шатров поубавилось - об этом распорядился генерал Ермолов, которому из Петербурга сообщили о жалобах калмыков на убытки от предоставления ими внаем кибиток. А главное, Горячеводская долина стала понемногу застраиваться домами. У историков нет единого мнения о том, когда вырос первый из них, но все сходятся на том, что не ранее 1812 года. Во всяком случае, дочь одного их первопоселенцев, аптекаря Соболева, поставившего свои дома в 1814 году, утверждала, что в то время, «на Горячих Водах почти не было никакого строения, а существовала одна пустота и опасность от набегов».

В 1820 году, как видим, более полусотни строений уже образовали две улицы. Одна из них, будущий главный проспект Пятигорска, протянулась по центру Горячеводской долины. Вторая, скорее всего, лежала параллельно ей, будучи образована тыльными сторонами усадеб, фасадами выходящих на главную улицу (ныне это улица Красноармейская). Возведение домов за пределами тщательно охраняемой Горячеводской долины стало возможным позднее, года обстановка в регионе стала спокойнее. Известно, что в сентябре 1822 года от командующего войсками на Кавказской линии генерала Сталя поступило предписание инженерной службе - «назначить линии улиц и места для строений казенных и частных... кварталы же, разбив, для признаков… положить по углам большие камни». Речь здесь идет о кварталах вдоль улицы Большой Средней (ныне Карла Маркса), которые с этого времени стали интенсивно застраиваться. Именно они слагали тот самый «чистенький, новенький городок», который описал Лермонтов, и который Пушкин не мог не заметить во время второго приезда на Воды в 1829 году.

Но пока на их месте простирался лишь голый склон Машука, на котором, возможно, кое-где стояли времянки наиболее отважных застройщиков. В самой Горячеводской долине тоже оставалось достаточно свободного места для будущих зданий. Пустовала северная сторона верхней части наметившейся улицы. Да и в нижней, более ровной, части, там, где сейчас находится курортный парк «Цветник», много места занимало большое болото, образованное стоками минеральных вод, сбегавших с горы Горячей.

И еще одно средоточие жилья уже появилось тогда на Горячих Водах - Солдатская слободка, расположенная чуть в стороне от основного поселения, но достаточно близко к войсковому лагерю, устроенному для охраны жителей и приезжих. Ныне на этом месте находится сквер со знаменитым фонтаном «Гномы», а в ту пору как попало стояли домки и домишки, где находили приют посетители победнее.

Чтобы закончить описание того, что мог увидеть Пушкин с высот горы Горячей, остается указать лишь существовавшие в ту пору общественные здания. Их было немного. В самом поселении, кроме ванных зданий и Оборонительной казармы на горе Горячей, о которых уже шла речь, на территории нынешнего парка «Цветник», вероятно, уже стоял так называемый Общественный дом. «Вероятно» - потому, что строили его как раз в это время - в 1819—1820 годах и к моменту приезда Пушкина могли не закончить. Служил он, в первую очередь гостиницей для неимущих офицеров, а, кроме того, в нем располагались «почтовая экспедиция и чертежная инженеров, имеющих надзор за строительством» - говорится в книге профессора А. П. Нелюбина, побывавшего здесь в 1823 году.

Неподалеку, приблизительно там, где сейчас вы видим Лермонтовские ванны, Пушкин мог видеть цейхгауз - склад оружия и армейского снаряжения. Наконец, в «Ведомости постов и караулов», которые ставились для охраны Горячих Вод в 1825 году, упоминается «карантин», то есть помещения для изоляции больных, явно сохранившегося со времен чумной эпидемии 1804 - 1808 годов. В той же «Ведомости» назван и «Воловий двор». Находились оба эти объекта в долине Подкумка, в районе нынешнего автовокзала. Но нас с вами они интересуют не они, а жилые дома в самом поселке. Ведь очень важно знать, где поселился и где бывал Пушкин во время своего первого посещения Вод.

Казалось бы, тут все просто. Стоит открыть любой путеводитель или книгу по истории Кавказских Минеральных Вод, как станет ясно, что летом 1820 года поэт вместе с семейством генерала Н. Н. Раевского жил в усадьбе Алексея Федоровича Реброва, которую заранее снял сын Александр, служивший неподалеку, в Георгиевске. Место это настолько прочно связывалось в именем Пушкина, что несколько лет назад на одном из домов бывшей усадьбы Реброва (адрес - улица Карла Маркса, 6) была даже установлена мемориальная доска, свидетельствующая, что данный дом есть главное пушкинское место Пятигорска.

Но давайте посмотрим, так ли это? Серьезные специалисты-краеведы С. В. Боглачев и Н. В. Маркелов, интересовавшиеся этим вопросом, как ни старались, не смогли отыскать никаких документальных данных о проживании Пушкина и Раевских летом 1820 года в пятигорской усадьбе Реброва. Насколько им удалось установить, все сведения об этом, кочующие из книги в книгу, из статьи в статью, относятся ко второй половине ХХ столетия. В более ранней литературе никаких сведений о связи ребровской усадьбы с Пушкиным не встречается. Значит, это факт, далеко не бесспорный.

И современники Пушкина тоже на этот счет не говорят ни слова. А ведь и поэт, и генерал, будучи людьми широко известными, представляли значительный интерес для россиян. И если уж никто из приезжих не придал значения месту их жительства, то, надо полагать, что сам Ребров, человек, не лишенный тщеславия, обязательно хоть словом обмолвился бы где-нибудь, что оказывал им гостеприимство в своем пятигорском доме. Кстати сказать, и сам Алексей Федорович был в наших краях фигурой заметной - не могли друзья и знакомые пройти мимо его причастности к столь знаменитым персонам. Вспомним, сколько говорилось о знаменитых гостях его кисловодского дома!

А самый главный аргумент против версии об усадьбе Реброва состоит в том, что летом 1820 года усадьбы этой скорей всего просто не существовало. Вспомним картину, увиденную нами вместе с Александром Сергеевичем с горы Горячей: все курортное поселение вмещается в рамки Горячеводской долины. Разбивка же кварталов, а, следовательно, и строительство домов за ее пределами, как мы знаем, началось после 1822 года. Откуда же взяться на еще не освоенной территории большой, обустроенной усадьбе?

Можно, конечно, предположить, что Алексей Федорович, не побоявшись строиться вне охраняемой зоны и будучи в самых добрых отношениях со всесильным Ермоловым, сумел получить участок раньше этого срока. Но и в этом случае строительство там не могло начаться до 1819 года, потому что только тогда Ермолов впервые стал вникать в строительные дела на Горячих Водах и мог выделить Реброву участок. А построить усадьбу со всеми необходимыми службами менее чем за год было решительно невозможно, учитывая тогдашнюю нехватку строительных материалов и рабочих рук.

Но если наши сомнения по поводу дома Реброва все же справедливы, то возникает вопрос, а где же могли жить знаменитые гости? Ведь для размещения важной персоны с довольно большой семьей и множеством сопровождающих лиц требовалась именно такая усадьба, которая появилась позднее у Реброва - с большим домом, флигелями, кухнями, погребами, конюшнями, сенниками, сараями для экипажей. Была ли к тому времени на Горячих Водах такая усадьба? Да, была, несмотря на то, что поселение в Горячеводской долине и небольшая солдатская слободка при нем состояли тогда в основном из глинобитных, турлучных, в лучшем случае, деревянных домиков.

Дело в том, что кавказский губернатор М. Л. Малинский, назначенный на эту должность в 1812 году, решил перенести центр губернии из города Георгиевска на Горячие Воды. Высочайшего согласия на это не последовало. Однако Марк Леонтьевич не отступился от своего намерения, о чем свидетельствуют слова Елены Соболевой о том, что дома ее отцом были построены «по приглашению и убеждению главного начальства». А таковым для чиновной публики был, конечно, губернатор, призыву которого строить дома на Водах она последовала. И даже не просто призыву, а личному примеру, ибо Марк Леонтьевич, одним из первых, возвел себе дом у целительных горячих ключей. Подтверждение? Пожалуйста: в книге «Пятигорск в исторических документах» опубликовано письмо Ермолова Малинскому: «...прошу ваше превосходительство сделать распоряжение, чтобы вновь никаких не было производимо партикулярных строений, особливо по обеим сторонам дома, вашему превосходительству принадлежащего, ибо сии места остаются одни несколько более прочих удобные».

Место, где стоял губернаторский дом, довольно легко вычислить. Сегодня на этом месте находится Центральная питьевая галерея. А на плане Пятигорска 1831 года это домовладение значится под №13. Правда, к тому времени у него был другой владелец, генерал С. Д. Мерлини. Это вполне объяснимо. В 1819 году Малинский, вызывавший недовольство генерала Ермолова, сложил свои полномочия и тут же уехал с Кавказа, подальше от всевластного «проконсула». Свой дом на Водах, он, конечно же, продал. Как раз в это время на Водах появился С. Д. Мерлини, пожелавший приобрести здесь жилье. И губернаторский дом, видимо, показался ему наиболее подходящим, поскольку был «каменного строения... о десяти покоях разной величины», имел большой земельный участок и все необходимые службы. Надо полагать, что за год Станислав Демьянович и его супруга, Екатерина Ивановна, еще не успели обжиться в нем, и охотно приняли предложение сына генерала Раевского, Александра, сдать на лето усадьбу его отцу. Об этой супружеской паре нам еще предстоит вести разговор. Пока же заметим: хотя никаких документальных подтверждений тому не имеется, но лучшего помещения для семейства Раевского, чем усадьба генерала Мерлини, в то время было не найти.

Увы, до наших дней усадьба не дожила. При строительстве Центральной питьевой галереи были разрушены все ее постройки, в том числе, и здание, в котором могли жить во время пребывания в Пятигорске Александр Сергеевич Пушкин и прославленный военачальник Николай Николаевич Раевский.