Пятигорск

Соприкосновение

Промозглым октябрьским вечером 1910 года тайно покинул усадьбу Ясная Поляна ее владелец, граф Лев Николаевич Толстой, великий русский писатель, автор гениальных произведений, любимых и читаемых во всем мире. Родные и близкие были в растерянности: никто не знал, куда и зачем ушел восьмидесятидвухлетний старец, покинув семью, привычный уклад жизни. Лишь спустя несколько дней стало известно, что на станции Астапово Рязанско-Уральской железной дороги был снят с поезда пассажир с признаками жесточайшей простуды, оказавшийся Львом Николаевичем Толстым.

Маленькая захолустная станция неожиданно получила всемирную известность. Вся Россия в течении нескольких дней с тревогой и надеждой ждала телеграмм, сообщавших о состоянии здоровье писателя, которые печатали ведущие газеты страны. Прибывшие к больному столичные медики делали все возможное. Но тщетно... Седьмого ноября 1810 года в шесть часов вечера Толстого не стало. Страна погрузилась в траур.

О причинах, заставивших Льва Николаевича покинуть Ясную Поляну, говорится немало. А вот о том, куда и зачем он собирался отправиться, вспоминают довольно редко. А между тем, известно, что в кармане у Толстого был найден билет до Владикавказа. Значит, целью его путешествия был Кавказ. На первый взгляд, это может показаться странным - уже более полувека в этом крае писатель не бывал. Никаких важных дел со здешними жителями он не вел, близких людей не имел. Зачем же он ехал туда?

Думается, на встречу со страной своей молодости. Она, как Мать-Земля Антею, должна была вернуть великому старцу его внутреннюю силу, которую он стремительно терял, терзаемый сомнениями и душевными страданиями. Ведь однажды именно там свершился великий переворот в его душе, в его жизни. Растерянному, мятущемуся молодому человеку Кавказ подарил возможность осмыслить свою жизнь, найти свое призвание, дорогу к вершинам литературного творчества и высотам духа.

Судьбоносную роль Кавказа в своей жизни Толстой, ощутил не сразу. Но, едва почувствовал начало благодетельных сдвигов в своей душе, сразу же отметил это: «...непродуманное мое решение ехать на Кавказ было мне внушено свыше», - признавался он в письме, которое датировано январем 1852 года - в ту пору, когда время решающих перемен еще не наступило. И, ощутив их в полной мере, отдает дань признательности каждому из тех мест, которые оказали на него благотворное влияние. Так, покидая, Пятигорск в августе 1852 года, он с удовлетворением отмечает: «Я не делал здесь глупостей. Это будет первый город, из которого я не увезу раскаяния». Железноводское бытие того же лета рождает запись в дневнике: «Мне кажется, что все время моего пребывания в Железноводске в моей голове перерабатывается и приготовляется много хорошего (дельного и полезного)...». А вот дневниковая запись следующего, 1853 года, когда Толстой, вновь находясь на Кавказских Водах, готовился отпраздновать свое 25-летие: «Я ожидаю какого-то счастья с 26 года моего возраста».

В начале 1854 года Толстой покинул Кавказ и с той поры ни разу не возвращался туда. Но далекий южный край навсегда поселился в душе писателя, питая его творчество и побуждая Льва Николаевича снова и снова говорить о нем добрые слова. Спустя полтора года он записывает в дневнике: «Я начинаю любить Кавказ, хотя посмертной, но сильной любовью. Действительно хорош этот край дикий, в котором так странно и поэтически соединяются две самые противоположные вещи: война и свобода».

Еще через несколько лет, побывав за границей и услышав, как его тетушки бурно восхищались красотой швейцарской природой, Лев Николаевич охладил их пыл, заметив, что все это - дрянь в сравнении с Кавказом. Проходят еще годы, и о своем пребывании на Кавказской земле он отзывается так: «Это было мучительное и хорошее время. Никогда ни прежде, ни после я не доходил до такой высоты мысли... как в то время». И это говорит зрелый Толстой, мыслитель, удивлявший мир глубиной своих философских суждений! Наконец, уже после смерти Льва Николаевича, его жена, Софья Андреевна писала: «Он часто говорил мне, что лучшие воспоминания его жизни принадлежат Кавказу». Так что вполне объяснимо желание Толстого на склоне лет снова оказаться в этом благословенном краю, а, может быть, и вновь припасть к живительному роднику, напоившему его когда-то живой водой творчества.

Задолго до появления на поприще российской словесности Льва Толстого критик В. Г. Белинский писал: «Странное дело, Кавказу как будто бы суждено стать колыбелью наших поэтических талантов». Нетрудно объяснить эту «странность», но при этом надо иметь в виду, что «Кавказ» для писателей и поэтов той далекой поры зачастую ограничивался рамками Кавказских Минеральных Вод.

Обратимся к фактам. Александр Сергеевич Пушкин влюбился в этот дивный южный край и стал создавать свои первые кавказские произведение, побывав в 1820 году лишь на Горячих, Железных и Кислых Водах. То же самое произошло и с Михаилом Юрьевичем Лермонтовым. Большинство его кавказских поэм и стихотворений появилось после детских путешествий на Воды. Да и в главном произведении кавказской тематики - романе «Герой нашего времени» - центральное место занимают события, происходившие у подножья Машука и у колодца Нарзана. Описание этих же мест украшает произведения тогдашних поэтов и писателей «второго ряда» - Елены Ган, Лидии Веселитской, Евдокии Лачиновой, Дмитрия Ознобишина, Василия Григорьева и других.

У Льва Николаевича Толстого практически нет произведений о кавказских курортах, за исключением небольшого рассказа «Что случилось с Булькой в Пятигорске». Но, в отличие от всех, о ком шла речь выше, он именно здесь начал свой путь в литературу. Первые черновые наброски рассказов о детстве именно на пятигорской земле обрели блестящую, законченную форму, так поразившую опытного издателя «Современника», что он без колебаний напечатал повесть совершенно неизвестного автора в ближайшей книжке журнала. А потом здесь же - главным образом, в Пятигорске, но и в Железноводске, и в Кисловодске тоже - создавались другие, столь же блестящие, произведения, рождались плодотворные замыслы, обогатившие последующее творчество Толстого на годы вперед. Подавляющее большинство написанного Толстым в 1852—1853 годах, связано с пребыванием на Кавказских Минеральных Водах. Значит, было здесь нечто, существенно повлиявшее на пробуждение и развитие писательского таланта.