Статьи

Академическая галерея

Академическая галерея в Пятигорске

Белокаменное диво

Академическая галерея. В Пятигорске она видна почти отовсюду – легкая, светлая, широко раскинувшая свои крылья, словно для полета над городом, лежащим перед нею. Как драгоценная корона венчает это белокаменное диво Горячеводскую долину, спрятанную между машукскими отрогами — горой Горячей и Внутренним хребтом.

Кислосерный колодец

В начале позапрошлого века, когда курорт только рождался, жизнь кипела в стороне отсюда, у горячих источников и первых деревянных купален возле них. А здесь, в глухом уголке, меж кустарников и скал, вытекал из каменных глубин еще никому неведомый ключ тепловатой водицы. Понадобилось гениальное чутье московского доктора Федора Гааза, чтобы распознать и сделать достоянием людей ее целительную силу.

«Кислосерный колодец», который доктор назвал Елизаветинским, сделался очень популярным у «водяного общества». Каждый день чающие исцеления тянулись сюда, убежденные: чем больше воды выпьешь, тем скорее вылечишься. И потому глотали до тридцати стаканов в день, а в промежутках гуляли поблизости. Но длительная прогулка доставляет удовольствие только в хорошую погоду. А если хлещет дождь, дует холодный ветер? Или нещадно палит солнце? Тут уж без укрытия не обойдешься. Вот и поставили у источника простенький полотняный навес, вскоре заменив его деревянным.

Италия или Крым?

А чудо-галерея, первоначально называвшаяся Елизаветинской, появилась здесь после того, как наместником Кавказа стал князь Михаил Семенович Воронцов, человек высокой культуры и тонкого вкуса, желавший придать курортам истинно европейский блеск. Исполнителем своей воли он избрал зодчего-англичанина Самуила Уптона, в яркое дарование которого поверил, увидев его на строительстве своего крымского дворца. Назначая избранника главным архитектором Вод, Воронцов поручил ему возвести капитальные галереи у минеральных источников. Публике, пьющей целебную воду, считал наместник, должно быть в них удобно, покойно, приятно и в хорошую, и в дурную погоду. А сами здания — радовать глаз изяществом и благородством форм.

Уптон выполнил волю патрона, построил на всех курортах такие сооружения. Ни одно из них не походит на другое, каждое красиво по-своему. И все же Елизаветинская, возведенная одной из первых, в 1849 году, выделяется среди них. Простая и незамысловатая на первый взгляд, она таит в себе немало загадочного. Почему в ней нет ничего от архитектуры средневековой Англии, столь любимой Уптоном? Почему не ощущается в ней мавританский Восток, тягу к которому он воспринял от своего учителя Эдуарда Блора?

Это Италия, солнечная Италия! Легкость, воздушность, открытость солнцу, воздуху, свету. И торжество белого камня, с которым так любили работать предшественники Уптона, братья Бернардацци. Не их ли задумку воплотил сын туманного Альбиона? Или творчество итальянских зодчих просто подсказало ему образ южного палаццо, который напоминает галерея?

А может быть, это не Италия, а… Крым? Его южный лазурный берег, где юный Самуил строил дворец для своего покровителя. Где впервые встретился с ним. И с его супругой, несравненной Елизаветой Ксаверьевной?

Да-да... Вспомним первоначальное название галереи – Елизаветинская. Обычно считается, что оно указывает только на расположение галереи у источника, носящего название, данное доктором Гаазом. Но в Пятигорске многие годы живет поэтическое предание о том, что имя галерее архитектор дал в честь Елизаветы Ксаверьевны Воронцовой. Известная красавица, воспетая Пушкиным, не могла не задеть душу человека, посвятившего себя творению прекрасного. И, как знать, может быть, уподобив себя рыцарю излюбленного им средневековья, зодчий избрал пленительную Елизавету дамой своего сердца, во славу которой создал лучшее произведение, каким по праву считается белокаменная галерея. Если это так, то она гимн, вдохновенный гимн любви и красоте, зашифрованный в камне для грядущих поколений – не зря же издали галерея немного напоминает строку каких-то таинственных письмен.

Светлая радость поклонения красоте помогла архитектору удивительно тонко почувствовать свойства материала и сделать их своими союзниками. Мощь и красота «белого камня» — машукского известняка — служат ему для выражения мыслей и чувств, подобно слову поэта, краскам художника и звукам музыканта. Во славу прекрасного заставил он каменные глыбы явить свое светлое жизнеутверждающее начало. Редко найдешь творение человеческих рук, столь тесно слитое с окружающей природой. Замыкая треугольник Горячеводской долины, светлокаменное сооружение связывает такие же светлые скалы обоих машукских отрогов, образуя с ними нерасторжимое единство.

Академическая галерея

Прекраснейшее детище Уптона не долго выполняло назначение, уготованное ему Воронцовым. В конце XIX столетия курортные медики посчитали бесполезным питие минеральной воды. И источник, и галерея оказались не нужны. Опустевшие залы стали приспосабливать для разных надобностей — занимали под больницу, приют для бедных, под ванны и выставки, кафе и ресторан. Когда же Пятигорск вновь стал питьевым курортом, галерея, в 1925 году названная Академической в честь двухсотлетия Российской академии наук, оказалась в стороне от главных центров курортной жизни. И даже великолепный лестничный ансамбль, созданный по проекту архитектора П. П. Ескова в 30-х годах, не помог вернуть сюда былое оживление.

Свое питьевое назначение галерея обретала вновь. И вновь теряла, как сегодня. А вот предназначение своего творца, даже пустующая и полузабытая, она никогда не утрачивала. Да и не могла утратить, потому что была создана, чтобы прославлять в грядущих веках любовь и красоту, а они всегда пребудут с человеком!

Вадим Хачиков, заслуженный работник культуры РФ

Читать на тему: Елизаветинская галерея (Архитектура старого Пятигорска) Фотографии