Странно читать строки из письма приезжего: «Первое впечатление в Пятигорске было неприятное: нас подвезли к гостинице, вошедши туда, я увидел огромный зал, в одном углу стол, карты, шампанское и офицеры, в другом углу то же, и везде то же. Общества решительно нет, везде кавказские офицеры…». Невольно хочется воскликнуть: неужели человек ничего кроме офицеров и карт не увидел в Пятигорске - этом удивительном и прекрасном городе?
Увы, в лучшем настроении приехал лечиться на Воды Милий Алексеевич Балакирев. И болезни, и многое из того, что окружало его в музыкальном мире, настроили композитора на пессимистический лад. Но волшебная аура курортов Кавказских Минеральных Вод очень скоро оказала свое колдовское действие. И всего месяц спустя в его письмах начинают звучать другие мотивы: «Описывать здешнюю природу не стану: мои описания будут никуда не годны для такой великолепной местности». «Железноводск - восхитительная местность, ничего подобного Вы себе представить не можете. Описывать прелесть его местоположения почти невозможно. Еще словами можно кое-что объяснить, в письме же надо быть Лермонтовым...»
Лермонтов - вот еще одна причина резкой смены настроения Балакирева. Пребывание в местах, связанных с именем великого русского поэта, влияние его творчества, его могучий дух, становятся важной составляющей того благотворного воздействия Кавказских Минеральных Вод, которое испытал на себе композитор. Ведь Лермонтов для него - наиболее яркая фигура российской словесности: «Дышу Лермонтовым... Гуляя в Пятигорске у грота, в Провале, у Эоловой арфы, я чуял тень Лермонтова, - он так и носился передо мною». Впоследствии это «общение с Лермонтовым» именно здесь, на кавказской земле, скажется в композиторской судьбе Милия Алексеевича, как и вспыхнувший тогда же интерес к местным жителям, тогда фигурировавшим в сознании российской публики под единым названием «черкесы»: «Черкесы - это один из самых симпатичных для меня народов».
Все лето 1862 года провел Балакирев на Водах, поправляя свое здоровье на курортах Пятигорска и Ессентуков, Железноводска и Кисловодска, постигая новый для него мир Кавказа, насыщаясь неповторимой здешней атмосферой. Она оказалась благотворной и для творчества - почувствовав себя свежее и здоровее, он сумел закончить произведение, которое долго не давалась ему.
Год спустя Балакирев снова едет на Кавказ. Чрезвычайно важным для него стало знакомство с Семеном Алексеевичем Смирновым - главным врачом Кавказских Минеральных Вод. Композитор поселился в доме Смирнова, который наблюдал за ходом его лечения. Зная о трудном материальном положении Милия Алексеевича, Смирнов помог ему организовать платные концерты. Приезжие и местные меломаны получили удовольствие, слушая в прекрасном исполнении произведения Бетховена, Шопена, Шумана. В Кисловодском музее театрального музыкального искусства хранится афиша одного из концертов Балакирева, где названы эти композиторы.
В Кисловодске для концертов использовался зал Ресторации, а в Пятигорске и Железноводске - не дожившие до нашего времени помещения, которые именовались вокзалами. В то время это слово еще не имело современного, «транспортного», значения. Свое происхождение оно ведет от увеселительного заведения некоей Джейн Вокс под Лондоном, которое по имени хозяйки стало называться «Вокс-холл», а в России было переделано в «вокзал».
Своей прекрасной игрой Балакирев сумел отблагодарить Кавминводы, возвратившие ему здоровье и подарившие незабываемые впечатления, которые множились день ото дня. Самые ценные касались музыки народов Кавказа, узнать которую помогал ему балкарский князь Исмаил Урусбиев. Он был широко известен не только приезжавшим на Воды, но и путешественникам по Кавказу, которых радушно встречал в своем ауле у подножья Эльбруса.
Хорошо знакомый с русской и мировой культурой, Исмаил был горячим пропагандистом муз.
Использование контента в рекламных материалах, во всевозможных базах данных для дальнейшего их коммерческого использования, размещение в любых СМИ и Интернете допускаются только с письменного разрешения администрации!
Идёт загрузка...