Пятигорск

М. П. Глебов

Хотя Михаил Павлович Глебов (1818—1847) был секундантом Мартынова, с Лермонтовым он, по-видимому, находился в самых лучших отношениях. Вообще, он пользовался добрым расположением всех, его знавших.

В историческом очерке Николаевского кавалерийского училища, бывшей школы гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, за 1823—1873 годы о Глебове приведены такие сведения:

«...в 1847 году убит на Кавказе... отличный офицер... ротмистр лейб-гв. конного полка Глебов 2-й, подававший блестящие надежды в будущем и искренне любимый товарищами за веселый и приветливый нрав. Глебов выпущен из школы в один год с знаменитым Слепцовым и почти вслед за ним поехал на Кавказ, где в одной из экспедиций 40-го года получил жестокую рану в руку, лечился в Пятигорске и тут-то по приглашению Н. С. Мартынова был секундантом в его роковой дуэли с Лермонтовым. Военный суд приговорил поручика Глебова к содержанию в крепости и к переводу в армию; государю императору благоугодно было освободить его от этой ответственности в уважение храбрости и тяжкой раны, полученной им в бою с неприятелем. Назначенный затем адъютантом к генералу Нейдгарту, командовавшему Кавказским корпусом, Глебов был захвачен в плен партиен) хищников на большой дороге около Ставрополя, долго томился в неволе и, наконец, был выкраден известным горским наездником Атарщиковым. Тогда для Глебова открылась блестящая карьера: в чине ротмистра лейб-гв. конного полка, увешанный крестами за прежнюю службу, он был назначен адъютантом к наместнику Кавказа кн. Воронцову, который оказывал ему особенное расположение. Но счастье лелеяло его недолго; через два года, участвуя в осаде аула Салты, он был назначен командовать застрелыцичьею цепью, и здесь, во время ничтожной перестрелки, происходившей 28 июля, убит наповал пулею в голову».

Хорошо знавший Глебова А. И. Васильчиков, вместе с ним участвовавший в качестве секунданта в последней дуэли Лермонтова, посвящает ему такие сочувственные строки:

«28 июля 47 г. убит был в Дагестане под селением Салты адъютант наместника кавказского М. П. Глебов. Он умер, как и многие умирают на Кавказе, без шума, но с твердью, в чине ротмистра гвардии, на 28 году от роду. И смерть его, как и жизнь, была проста, коротка и славна. Кто знал его, милого друга, верного товарища, храброго офицера, кто испытывал его веселое радушие, светлый ум и доброе сердце, тот верно сохранил ему память сердечную. Но он достоин и памяти общественной, если только труды, страдания, раны, мучительный плен могут заслужить 28-летнему ротмистру благодарность и сострадание людей.

Если же мы и судим пристрастно, то да извинит нас тесная дружба с покойником, и пусть этот рассказ будет принят только как сердечное воспоминание, как надгробная молитва».

Имеется и еще несколько довольно любопытных документов, извлеченных из фонда Центрального государственного архива Грузинской ССР, которые уточняют и дополняют приведенные выше сообщения о плене Глебова. В частности, следует отметить, что утверждение о том, что Глебов «долго томился в плену», неверно. Взятый в плен 28 сентября 1843 года, он ровно через два месяца - 28 ноября того же года - прибыл уже на наш военный пост Шалоховский.

Неточным является и сообщение о лице, освободившем Глебова. Таковым явился не Атарщиков, а ногайцы - князь Бий Карамурзин и уздень Мамгаза Балялов. В заключение следует немного остановиться на отношениях М. П. Глебова с М. Ю. Лермонтовым. Сохранившиеся материалы указывают, что эти отношения были самыми близкими. Мы знаем, что в преддуэльные дни Глебов делал все для примирения противников и не его вина, что ему не удалось этого добиться. Очень трогательно было его отношение к убитому поэту на месте дуэли.

«Тело Лермонтова,— пишет Висковатый,- все время лежало под проливным дождем, накрытое шинелью Глебова, покоясь головою на его коленях. Когда Глебов хотел осторожно спустить ее, чтобы поправиться - он промок до костей - из раскрытых уст Михаила Юрьевича вырвался не то вздох, не то стон; и Глебов остался недвижим, мучимый мыслью, что, быть может, в по-холоделом теле еще кроется жизнь». Безупречно держал себя Глебов и в период судебного следствия, в противоположность остальным находившимся под судом участникам дуэли и в первую очередь А. И. Васильчикову, во всем обвинявшем убитого, не останавливаясь перед всякого рода вымыслами.