Статьи

Фельдмаршал А. И. Барятинский и Ставрополье

Фельдмаршал А. И. Барятинский

Князь Александр Иванович Барятинский – один из самых славных русских военачальников, чье имя золотыми буквами вписано в летопись ратных подвигов на Кавказе. Впервые прибыв сюда в 1835 году и посвятив участию в Кавказских войнах более двадцати лет своей жизни, он в 1856 году стал царским наместником на Кавказе и уже три года спустя пленил имама Шамиля, фактически положив конец организованному сопротивлению горцев.

За этот подвиг князь Барятинский был удостоен звания генерал-фельдмаршала и высшей награды Российской империи – ордена Святого апостола Андрея Первозванного. Кавказ особо чтил и чествовал своего героя. В Ставрополе тенистый парк на Крепостной горе в память о нем был назван Барятинской рощей. Одна из городских улиц также получила наименование Барятинской (ныне – улица Комсомольская).

Однако не только это связывает Ставрополь с именем князя Барятинского. За время службы на Кавказе он успел оставить яркий след в судьбе Ставрополья, навеки запечатлев в его памяти благое прикосновение своего военного и административного гения.

Еще в 1850 году Александр Барятинский сопровождал в путешествии по Кавказу друга детства цесаревича Александра Николаевича. В ходе этой поездки будущий император Александр II посетил город Ставрополь. Несколько лет спустя, уже в чине императорского наместника на Кавказе, князь Барятинский внес большой вклад в дальнейшее процветание Ставропольской губернии и прилежащих к ней земель.

С деятельностью Барятинского на Ставрополье связано проведение знаменитой крестьянской реформы Александра II. Еще до всеобщего освобождения крестьян дворянство Ставропольской губернии ходатайствовало перед царем о создании Комитета для составления проекта правил об улучшении быта помещичьих крестьян. Александр II писал, что принял «с удовольствием это доказательство стремления ставропольского дворянства к улучшению положения своих крестьян». 11 июля 1858 года царь направил высочайший рескрипт своему наместнику на Кавказе, приказывая начать реформу со Ставропольской губернии «с тем, чтобы предположения по сему предмету были приведены в исполнение не иначе, как постепенно, дабы не нарушить существующего ныне хозяйственного устройства помещичьих имений… Вам и начальнику Ставропольской губернии, – писал император Барятинскому, – предоставляется строго наблюдать, чтобы крестьяне, оставаясь в полном повиновении своим помещикам, не внимали никаким злонамеренным внушениям и лживым толкам»

Никакого «строго наблюдения» от Барятинского по сему предмету, впрочем, и не потребовалось, поскольку проведение этой исторической реформы на Ставрополье было организовано до того разумно, что наше крестьянство, наряду с дворянами, осталось в массе своей довольно ее результатами. По крайней мере, в сравнении со всей остальной Россией.

Главная заслуга Барятинского перед губернским городом Ставрополем заключается в том, что он перенес отсюда штаб командующего войсками правого крыла Кавказской линии, военный госпиталь и прочие войсковые учреждения на Кубань, ближе к «театру военных действий». Благодаря этому распоряжению Ставрополь, наконец, стал гражданским городом, более не обремененным огромным армейским хозяйством, как это было во все предшествующие десятилетия его существования.

Вообще, Барятинский считал, что «ничто не способствует так к развитию нового края, как устройство городов в удобных местах». И вот, наконец, городу Ставрополю была предоставлена возможность развиваться по пути мирного полиса – центра торговли и культуры, а не огромного военного склада, вечного города-плаца и места непрекращающихся изнурительных постоев.

Находясь в должности Кавказского наместника, Александр Барятинский много заботился о развитии коммерции в Ставропольской губернии, оказавшейся вдали от главных торговых путей Российской империи. Еще в 1857 году Барятинский писал о необходимости предоставить широкие льготы купцам Закавказья, которые будут снабжать товарами Ставрополь и другие пункты Кавказской линии: «Страны, лежащие за Екатеринодаром, – отмечал наместник, – как то Ставропольская губерния, земля донских казаков и другие, по отдаленности их от портов, нуждаются во многих европейских товарах, и туда могли бы быть иногда с выгодою отправляемы некоторые товары из Тифлиса по доплате пошлины. Это разрешение послужило бы в особенности к открытию некоторых торговых сношений между Тифлисом и Ставрополем, Екатеринодаром и другими местами Кавказской линии, где военные чины и жители вообще переносят в жизни большие недостатки».

«Особенное внимание князя Барятинского, – подчеркивал историк Павлов-Сильванский, – привлекли дела церковные, так как в проповеди христианства среди горцев он видел наилучшее средство скрепления Кавказского края с остальной Россией. По этому предмету наместником была представлена государю обширная записка о необходимости восстановления среди горцев христианства, когда-то среди них существовавшего, как это показывают остатки христианских святынь, находимые в горах, а для этого предполагалось учредить Братство Воздвижения Креста, имеющее целью сооружение и содержание церквей и духовенства в горских областях, подготовку проповедников христианского учения, заведение школ при церквах, в которых инородческие дети воспитывались бы в духе православия, а также перевод на всевозможные кавказские наречия Священного Писания и катехизиса. Записка князя Барятинского, переданная в Кавказский комитет, с некоторы ми изменениями была препровождена Святейшему синоду и после... было учреждено Общество восстановления православного христианства на Кавказе под высшим покровительством императрицы Марии Александровны. Цель и организация общества близко подходили к тому, что намечено было в записке князя Барятинского».

Немало попечения трудолюбивый Кавказский наместник оказывал всему ставропольскому духовенству. Во времена Барятинского центр огромной Кавказской и Черноморской епархии находился в Ставрополе, а архиерейское подворье располагалось рядом с Крестовоздвиженской церковью. В конце 1859 года, проезжая через Ставрополь, Барятинский получил от епископа Кавказского и Черноморского Игнатия (Брянчанинова) записку о насущных нуждах епархии и клира. Наместник постарался сделать все возможное для удовлетворения его отнюдь не праздной пастырской просьбы.

«Вступив в управление высочайше вверенным мне краем, – писал князь Барятинский императору, – я нашел Кавказскую православную епархию в материальном отношении далеко не в том состоянии, которое прилично ее высокому достоинству. Архиерейский дом, лишенный пользования угодьями, следовавшими ему по закону, был в большом расстройстве и требовал восстановления и поддержки. Со времени перевода епископской кафедры из Моздока в Ставрополь, с 1842 года, восстановлена была переписка о наделении архиерейского дома по праву следующими ему угодьями и только в минувшем 1859 году, по ходатайству моему, последовало всемилостивейшее повеление государя императора об отпуске архиерейскому дому вместо угодий по 3800 рублей в год. Пособие это дает ныне возможность пополнить недостатки архиерейского дома в отношении наружной его обстановки, как-то: прилично отделать для епископа и починить братские помещения, сделать Крестовую церковь удобною для торжественного богослужения зимою, завести соответственную ризницу, библиотеку и затем поддерживать все это»

Обеспечив, таким образом, насущные нужды епископа Игнатия и его архиерейского подворья при Крестовоздвиженской церкви в городе Ставрополе, Барятинский продолжал ходатайствовать перед Кавказским комитетом и Святейшим синодом об увеличении содержания для ставропольского причта.

Князь Барятинский раз и навсегда определил геополитическое положение Ставрополья на карте Российской империи – его включение в Северо-Кавказский географический ареал. Именно в его приказе от 3 мая 1860 года по Кавказской армии впервые было сказано: «Государь император высочайше повелеть соизволил именовать впредь… все пространство, находящееся к северу от главного хребта Кавказских гор и заключающее в себе как помянутые две области, Терскую и Кубанскую, так и Ставропольскую губернию, – Северным Кавказом».

Большое внимание наместник уделял развитию Кавказских вод. Осмотрев курорты еще при своем вступлении в должность, он остался крайне недоволен их состоянием. Барятинский писал, что, несмотря на непрерывное государственное финансирование, «минеральные источники не достигли того значения, которым они должны пользоваться не только в России, но и в Европе, а хозяйственное их заведение все еще оставляет желать много лучшего». Поэтому в 1861 году по его ходатайству воды были отданы в аренду, дабы благодаря частной инициативе вывести их, наконец, на должный уровень

«Видя, – отмечал курортный врач Святловский, – что ни усиленная заботливость правительства о наилучшем устройстве Кавказских Минеральных Вод, ни громадные денежные его затраты на это дело не приносят при казенном управлении тех результатов, к которым правительство стремилось, князь Барятинский в 1861 году признал за лучшее вверить заведование водами частному лицу. Предположение это удостоилось одобрения государя-императора. Выбор наместника пал на действительного статского советника Новосельского, предприимчивость которого достаточно обнаружилась уже при образовании им «Русского общества пароходства и торговли» и общества «Кавказ и Меркурий». Казенное управление было упразднено и по высочайше предоставленной ему власти князь Барятинский 29 октября 1861 года утвердил заключенный с Новосельским контракт. Нельзя не отметить также, что благодаря князю Барятинскому Железноводск из казацкой станицы превратился в простую слободу. Факт знаменательный для Железноводска»

Неустанным сподвижником Кавказского наместника в деле благоустройства наших курортов стал местный меценат – губернский секретарь Петр Лазарик, который в 1857 году по согласованию с князем Барятинским пробил скальный туннель к подземному озеру в пятигорском Провале. Тогда же был облагорожен и названный именем Барятинского новый источник в Железноводске, с которым Лазарик связывал свое чудесное исцеление от телесной хвори. В 1857 году Барятинский сообщал начальнику Ставропольской губернии:

«Губернский секретарь Петр Лазарик изъявил желание устроить своими средствами и за своим присмотром купальное здание над вновь открытым в Железноводске в лесу минеральным источником имени моего из чувства признательности за полученное им там исцеление от тяжкой болезни и просил моего на то дозволения с разрешением очистить для здания сего место около источника срубкой нескольких деревьев. Сочувствуя вполне сему благому делу и желая пособить скорейшему совершению оного устранением задержек и препятствий со стороны формальностей в предварительных составлениях и поверках плана, я покорнейше прошу ваше превосходительство немедленно разрешить Дирекции Кавказских Минеральных Вод дозволить господину Лазарику, находящемуся теперь в Железноводске, очистить вырубкою леса около помянутого источника место для предположенного им купального здания и для материалов на оное со сдачей срубленных деревьев в ведение Дирекции, освободить его от всех излишних формальностей по сей постройке, не требуя по ней ни смет, ни планов, ни фасадов, и начало и все совершение ее предоставить полному его усмотрению и распоряжению».

Филантроп Петр Лазарик по своему искреннему благочестию стремился не только обустроить материальную часть Кавминводских источников, но и оставить отдыхающим напоминание о непременной духовной составляющей их пути к исцелению, о чем в 1858 году он писал князю Барятинскому:

«Имея намерение ехать в Москву по окончании курса лечения в Пятигорске я желал бы по приведении предпринятых мною работ в исполнение у источника, носящего имя вашей светлости, соорудить святую икону во имя Святого Благоверного Князя Александра Невского, в честь ангела вашей светлости, почему и приемлю на себя смелость испросить на это милостивое разрешение вашей светлости. Меня побуждает к этому, во-первых, беспредельная преданность моя к особе вашей светлости и, во-вторых, чрез это удовлетворится желание страждущих, которым приятно будет по русскому православному обычаю как при начале, так и во время лечения иметь возможность обращаться с теплою молитвою к Подателю всех благ. По окончательном устройстве источника я желал бы, ваша светлость, чтобы пользование им навсегда было безденежно для неимущих как военного, так и гражданского ведомств; источник, носящий столь славное, столь любимое всеми имя, должен быть доступен каждому и составлять общее достояние всех страждущих… Позвольте мне, вместе с тем, попросить позволения вашей светлости в тоннеле, ныне разрабатываемом с соизволения вашего и наименованном в честь Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича соорудить святую икону всех скорбящих Божией Матери и поставить оную при входе в тоннель к наружному фасу, над аркой. Так как я должен вышеупомянутые святые иконы заказать в Москве, чтобы ко времени курса они были доставлены к месту их назначения, то не смею приступить к этому делу без соизволения вашей светлости и надеюсь, что предположения мои получат милостивое утверждение от вашей светлости». На это прошение Лазарика наместник наложил положительную резолюцию. Но если для обустройства Барятинского источника в Железноводске он разрешил расчистить лес без соблюдения обыкновенных формальностей, то к бездумно-хищническому отношению к природе Пятигорья князь Барятинский относился весьма сурово. Об этом свидетельствуют меры, предпринятые им в 1858 году против истребления леса на горе Машук, что вело, как он считал, к истощению тамошних источников.

Под управлением Барятинского на Водах было произведено немало улучшений. Для поддержания курортных заведений наместник сформировал инвалидную роту Кавказских вод в количестве 270-ти солдат. В Пятигорске при нем была открыта первая публичная библиотека...

Генерал-фельдмаршал князь Барятинский немало сделал для Ставрополья и его кавказских курортов. Этот представитель великого русского аристократического семейства, ведшего свой род от легендарного князя Рюрика, по праву может считаться одним из самых заслуженных и выдающихся Кавказских наместников.

Ставропольскую губернию он оставил куда более благополучной и процветающей, чем это было до него. Поэтому все последующие ее успехи стали незримым памятником управленческому гению и трудолюбию Барятинского. Он смог заложить на Ставрополье прочный фундамент для грядущих побед и великих свершений во славу Всеблагого Творца миров и Его непобедимой России.

Р. В. НУТРИХИН, кандидат юридических наук, доцент кафедры экологического, земельного и трудового права СКФУ

Идёт загрузка...

Данную страницу никто не комментировал. Вы можете стать первым.

Ваше имя:
	Размер 1 2 3 4 5 6 7
Комментарий:
Введите символы или вычислите пример: * Обновить