Лермонтовские места

Мемориальная гостиная

Мы прошли, дорогой читатель, по шести комнатам верзилинского дома, в которых разместился литературный отдел музея. Теперь мы переступаем порог той самой гостиной, в которой произошло роковое событие, навсегда запечатлевшее этот дом в памяти почитателей Лермонтова.

Дом Верзилиных был одним из наиболее известных в Пятигорске. Гостеприимство семьи генерал-майора П. С. Верзилина, состоявшей из хозяйки дома и трех дочерей (сам Верзилин в это время находился по делам службы вне Пятигорска), привлекало к нему многочисленное общество, главным образом из числа молодежи.

Частым гостем был здесь и живший по соседству Лермонтов. «В продолжение последнего месяца перед смертью он бывал у нас ежедневно»,—отмечает падчерица Верзилина Эмилия Александровна, вышедшая впоследствии, в 1851 году, замуж за троюродного брата Лермонтова Акима Павловича Шан-Гирея.

«Как сейчас вижу его,— вспоминала о Лермонтове Эмилия Александровна,— среднего роста, коротко остриженный, большие красивые глаза; говорил он приятным грудным голосом; любил повеселиться, посмеяться, поострить, затевал кавалькады, распоряжался на пикниках, дирижировал танцами и сам очень много танцевал... Бывало, сестра заиграет на пианино, а он подсядет к ней, опустит голову и сидит неподвижно час, другой, зато как разойдется да пустится бегать в кошки-мышки, так, бывало, нет удержу... Характера он был неровного, капризного, то услужлив и любезен, то рассеян и невнимателен».

В часы хорошего настроения Лермонтов развлекал себя и веселил других (а некоторых злил) остроумными экспромтами и эпиграммами, меткими шаржами и карикатурами. В кругу обитателей верзилинского дома и пятигорских знакомых Лермонтова был, в частности, известен экспромт поэта, посвященный дочерям Верзилиных — Эмилии, Надежде и Аграфене.

Пред девицей Emili
Молодежь лежит в пыли,
У девицы же Nadine
Был поклонник не один;
А у Груши целый век
Был лишь дикий человек.

В последней строке экспромта — намек на ногайского пристава В. Н. Дикова, с которым в это время была помолвлена Аграфена Петровна.

Однажды, вспоминала Эмилия Александровна, ее сестра Надежда стала настойчиво просить Лермонтова написать ей что-нибудь в альбом. «Как ни отговаривался Лермонтов, его не слушали, окружили всей толпой, положили перед ним альбом, дали перо в руки и говорят: «Пишите!». И написал он шутку-экспромт.

Надежда Петровна,
Зачем так неровно
Разобран ваш ряд,
И локон небрежно
Над шейкою нежной...
На поясе нож
C'est tin vers qui cloche

Зато после нарисовал ей же в альбом акварелью курда...» Последний раз в дом Верзилиных Лермонтов пришел с Л. С. Пушкиным, С. В. Трубецким и другими своими знакомыми 13 июля 1841 года, В этот вечер он был вызван на дуэль.

Долгие годы в верзилинском доме жила дочь Эмилии Александровны и Акима Павловича, троюродная племянница Лермонтова, Евгения Акимовна Шан-Гирей, скончавшаяся здесь же в 1943 году в возрасте 90 лет.

Вот как со слов матери описывает Евгения Акимовна обстановку этой гостиной: «Комната эта, называвшаяся раньше залом, угловая с юго-западной стороны дома. В ней четыре окна, из которых два, с довольно широким простенком, выходят на улицу... и два других — во двор.. В простенке между окнами на улицу стоял мягкий пружинный трехместный диванчик со спинкою, обитый ситцем (на нем вечером 13 июля 1841 года сидели и вели оживленный разговор М. Ю. Лермонтов, Э. А. Клингенберг, Л. С. Пушкин — П. С). Над диванчиком висело овальное зеркало. Фортепиано, на котором играл кн. Трубецкой, стояло в северо-восточном углу комнаты. Около него перед ссорою стояли и разговаривали Надежда Петровна Верзилина и Мартынов.

Остальную обстановку зала составляли мягкие, обитые ситцем стулья и складывавшийся из двух отдельных половин круглый раздвижной стол на 50 мест. Половинки стола в сложенном виде были придвинуты к западной и восточной стенам зала, примерно на средине его».

В настоящее время обстановка гостиной восстановлена в прежнем виде. Подлинные предметы обстановки за многие десятилетия, предшествовавшие открытию в этом доме литературного отдела музея, затерялись. Они заменены такой же мебелью и другими вещами того времени, обнаруженными в различных музейных хранилищах страны и частных собраниях. Установленный у дивана стол принадлежал семье Верзилиных; диван взят из кисловодского дома Реброва, в котором бывал Лермонтов.

На стенах помещены старинные английские гравюры, а также копия с акварели Г. Г. Гагарина (1841 г.), изображающая Эмилию Александровну и Надежду Петровну Верзилину.

Большой интерес представляет картина «Скорбящая мадонна» (масло, 1841 г.). Написана она Акимом Павловичем Шан-Гиреем. Как свидетельствует предание, картина эта предназначалась в дар Елизавете Алексеевне Арсеньевой, бабушке поэта, глубоко скорбившей о гибели любимого внука.

В гостиной четыре двери, одна из них — та, которой открывается вход из шестого зала,— прежде вела из гостиной в кабинет П. С. Верзилина. Вторая — низкая и довольно узкая — в комнату Надежды и Аграфены. Третья — ближе к юго-восточному углу — соединяла парадную гостиную со средней (дамской) гостиной и следовавшей дальше угловой комнатой — будуаром хозяйки дома Марии Ивановны.

Последняя, четвертая дверь ведет в коридор и на лестницу. Через нее Лермонтов последний раз покинул верзилинскую гостиную, уходя с вечера. На этой сохранившейся до наших дней старой каменной лестнице Мартынов задержал Лермонтова, явно провоцируя его на ссору. Здесь поэт был вызван на дуэль. Взволнованный всем, что случилось в этот вечер, Лермонтов в окружении своих знакомых направился через небольшие сени к выходу, не зная, что навсегда покидает этот дом.

После осмотра экспозиции литературного отдела и мемориальной гостиной в верзилинском доме посетители переходят в Домик Лермонтова. Аллея, соединяющая эти два дома, проходит по части территории бывших усадеб П. С. Верзилина, И. В. Уманова и В. И. Чиляева. Бывая в доме Верзилиных, Лермонтов возвращался к себе на квартиру по прилегавшим к этим усадьбам улицам, но иногда проходил и по затерявшимся теперь внутриусадебным тропинкам.

Существующая аллея между верзилинским домом и Домиком Лермонтова была устроена для посетителей в 1948 году, когда открывался литературный отдел музея.