между машуком и бешту | елизаветинский источник
Пятигорский информационно-туристический портал
 • Главная• СсылкиО проектеФото КавказаСанатории КМВ
МЕЖДУ МАШУКОМ И БЕШТУ • Елизаветинский источникОГЛАВЛЕНИЕ



 Лермонтовские места 

Елизаветинский источник

Елизаветинский источникМногие места в Пятигорске воскрешают в нашей памяти волнующие страницы повести Лермонтова «Княжна Мери». Спуститесь от беседки «Эолова арфа» по кольцевой тропинке на площадку, где теперь стоит здание Академической галереи, и вы окажетесь на том самом месте, где когда-то находился знаменитый Елизаветинский источник. К нему ежедневно приходили обитатели курорта: если не воду пить, то ради развлечения.

Вот что записал о нем в свой дневник Печорин: «Наконец вот и колодец!.. На площадке близ него построен домик с красной кровлею над ванной, а подальше галерея, где гуляют во время дождя. Несколько раненых офицеров сидели на лавке, подобрав костыли, бледные, грустные. Несколько дам скорыми шагами ходили взад и вперед по площадке, ожидая действия вод. Между ними были два-три хорошеньких личика. Под виноградными аллеями, покрывающими скат Машука, мелькали порою пестрые шляпки любительниц уединения вдвоем, потому что всегда возле такой шляпки я замечал или военную фуражку или безобразную круглую шляпу».

В лермонтовское время на склоне Машука в районе беседки «Эолова арфа» и Елизаветинского источника размещался Емануелевский парк, названный так в честь командовавшего с 1826 по 1831 годы войсками на Кавказской линии и Черномории генерала Г. А. Емануеля, по указанию которого был спланирован и благоустроен этот парк.

Вот как описывает Емануелевскии парк В. Броневский в книге «Поездка на Кавказ» (1834): «Положение места, до сего дикое и едва приступное для одних пешеходов, по желанию командовавшего здесь генерала Емануеля, под рукою искусного архитектора Бернардацци приняло иной вид. Между трех гор, крутых и высоких, на треугольном пространстве явился сад в английском вкусе, в коем соединены все искусственные и природные красоты. Тут павильоны, беседки, гроты, крытые аллеи, кусты, цветы; там водопады, пропасти, пещеры и провалы... Словом, вы видите перед собою очаровательное место, которое и теперь, когда еще деревья не разрослись, нравится взору и видом своим удивляет охотников и знатоков в садоводстве».

Живой рассказ о повседневном быте посетителей Елизаветинского источника и Еману-елевского парка содержится в книге Хамар-Дабанова (псевдоним Е. П. Лачиновой) «Проделки на Кавказе», вышедшей в 1844 году и сразу же запрещенной цензурой.

«Какое жалкое зрелище, — пишет Е. П. Лачинова, — представляет это гулянье, которого однообразие прерывается только тем, что гуляющие каждую четверть часа подходят к ключу пить из целебной струи.

Инвалид среди множества разновидных стаканов, которые висят на длинных тесьмах, снимает с крючка тот, который вам принадлежит, погружает его в горячий источник, выполаскивает и подает вам. Таким образом вы проглотите стакана три и потом идете ходить или садитесь в какой-нибудь беседке рассматривать лица больных, проходящих мимо вас. Между тем, инвалид систематически вешает ваш стакан на свое место, наблюдая всегда самое пунктуальное старшинство: вы можете быть уверены, что стакан подполковника всегда не будет висеть выше стакана полковника и так далее... И кого не найдете здесь. И военных всех мундиров, и разжалованных, и статских, и монахов, и купцов, и мещан, и столичных модниц, и толстых купчих, и чванных чиновниц, и уморительных оригиналов... Забавно видеть, как иной генерал и тут не оставляет своей важности. Громко судит и рядит и счастлив, что его стакан висит выше других. Как самонадеянно останавливает он гуляющих обер-офицеров, готовый при малейшем неудовольствии напомнить свой превосходительный чин, как принуждает их выслушивать самые пошлые рассказы, самые бессмысленные предположения. Всякий из этих господ корчит Наполеона. Многие корчили бы и Фридриха Великого, но не все знают о его существовании... А толков-то, толков!

Чего не наслушаетесь вы на этих гуляньях! И пересуды, и сплетни, и жалобы — то на скуку местопребывания, то на неудобства дороги, то на грубость и притеснения станционных смотрителей, то на недостаток в лошадях и прочее. Большею частью, однако ж, предметом разговора служит разбор военных действий на Кавказе и методы лечения пятигорских медиков... Заключением всех пересудов — хула директору минеральных вод...

Здесь услышите старого моряка, уверяющего, будто самый лучший образ лечения выпивать по осьми-десяти стаканов горячей серной воды утром и столько вечером; такое лечение он предпочитает даже морским пуншам...

С ним спорит больной, утверждающий, что весьма достаточно трех стаканов, и то должно пить в продолжении трех часов. Третий, присоединившийся к ним, замечает, что трех стаканов мало, потому что глотать их надобно лишь до половины: газ испаряется, пока больной подносит стакан ко рту...»

У Елизаветинского источника собиралось так называемое «водяное общество», за жизнью которого внимательно наблюдал великий поэт. В поступках, моральных взглядах многих лечившихся или бессмысленно прожигавших здесь свою жизнь людей Лермонтов видел проявление неизлечимой водами болезни— уродливых пороков мрачной действительности того времени. Наблюдения Лермонтова — великого художника, мыслителя, тонкого психолога — нашли глубочайшее отражение в повести «Княжна Мери».

У Елизаветинского источника Печорин встречается с юнкером Грушиицким. С источником связан один из замечательных эпизодов повести — знакомство Грушницкого с княжной Мери: «...Грушницкий уронил свой стакан на песок и усиливался нагнуться, чтоб его поднять: больная нога ему мешала. Бедняжка! как он ухитрялся, упираясь на костыль, и все напрасно. Выразительное лицо его в самом деле изображало страдание.

Княжна Мери видела все это лучше меня. Легче птички она к нему подскочила, нагнулась, подняла стакан и подала ему с телодвижением, исполненным невыразимой прелести; потом ужасно покраснела, оглянулась на галерею и, убедившись, что ее маменька ничего не видала, кажется, тотчас же успокоилась. Когда Грушницкий открыл рот, чтоб поблагодарить ее, она была уже далеко».

Так началась здесь романтическая история, которая трагически завершилась дуэлью между Печориным и Грушницким в Кисловодске.


БИБЛИОТЕКА

О книге
Обетованный край поэзии
Дом Верзилиных
Лермонтов с нами
На Горячих Водах
В изгнании
С милого севера в сторону южную...
Угас, как светоч, дивный гений
Мемориальная гостиная
Домик Лермонтова
Приемная
Буфетная
Спальня А. А. Столыпина
Кабинет-спальня М. Ю. Лермонтова
Зал
У подножья Машука
Эолова арфа
Елизаветинский источник
Грот Лермонтова
Провал
Пятигорский бульвар
Лермонтовские ванны
Грот Дианы
Ресторация
Место дуэли М. Ю. Лермонтова
Место первоначального погребения М. Ю. Лермонтова
Памятник М. Ю. Лермонтову
Кольцо-гора
Лермонтовская площадка
Дом А. Ф. Реброва
Кисловодская крепость
Лермонтовская скала
Тропою Измаил-Бея
Последний день
Шотландка, Дом Рошке
Заключение










Рейтинг@Mail.ru Использование контента в рекламных материалах, во всевозможных базах данных для дальнейшего их коммерческого использования, размещение в любых СМИ и Интернете допускаются только с письменного разрешения администрации!