История Кавминвод

Парк «Цветник»

Парк «Цветник»

«Почему вы называете ваш курортный парк «Цветником»? - нередко спрашивают пятигорчан люди приезжие, - ведь в нем же цветов очень мало...»

Насчет количества цветов приезжие явно ошибаются - площадь клумб, сверкающих всеми красками радуги, достаточно велика - несколько сот квадратных метров. Другое дело, что она мала по сравнению с общей площадью парка, где много места занимают аллеи, площадки, травяные газоны, архитектурные сооружения. И, конечно, в этом смысле, слово «цветник» тут не подходит. Ведь, согласно словарю, оно означает «садик или клумбы, где растут цветы». А поэтому название парка у подножия горы Горячей, как правило, берется в кавычки и пишется с заглавной буквы. Но почему же все-таки «Цветник»?

Да потому, что начинался парк действительно с цветов. На старинных рисунках и гравюрах хорошо видно, что довольно обширное пространство перед зданием Николаевских (ныне Лермонтовских) ванн почти полностью свободно от какой-либо растительности и лишь небольшой участок огорожен и заполнен клумбами, которые пестрят разнообразными цветами. Вот этот-то участок, который был цветником в полном смысле слова, и дал название будущему парку.

Но в первой половине и даже середине XIX века «Цветник» не был особенно популярен у курортной публики - она предпочитала гулять по бульвару, а также около Елизаветинского и Михайловского источников. М. Ю. Лермонтов, описавший в романе «Герой нашего времени» все достопримечательные места Пятигорска, ни словом не обмолвился о «Цветнике». И все же этот курортный парк можно считать лермонтовским местом, тем более, что на нынешней его территории имеются здания и сооружения, достаточно тесно связанные с именем поэта.

Начнем с не слишком приметного здания курортной поликлиники, очень проигрывающего от соседства с великолепием Театра оперетты. А между тем здание это примечательно во многих отношениях. Прежде всего тем, что является одним из немногих сохранившихся творений братьев Бернардацци. Строилось оно как Дом для неимущих офицеров и в течение многих лет давало возможность лечиться на курорте раненым и больным защитникам Отечества, не имевшим других источников к существованию, кроме довольно мизерного офицерского жалованья или пенсии. Дорого оно нам и тем, что Михаил Юрьевич неоднократно бывал в нем. Одну их комнат Дома для неимущих офицеров занимало Управление пятигорского военного коменданта, куда Лермонтов, как офицер, обязан был являться, чтобы сообщить о своем прибытии в Пятигорск и убытии из него.

Лермонтовские ванны. Гораздо более тесно связано с поэтом ванное здание, примкнувшее к самому подножию горы Горячей - величественное, выстроенное в благородных формах классической архитектуры конца XVIII - начала XIX века. В былые времена к нему с утра и до вечера подкатывали коляски и кареты, привозившие жаждущих исцеления и сполна получавших его, благодаря чудодейственной силе горячих серных вод. Сегодня не увидишь оживления у парадного фронтона, спрятанного от людских взоров экзотическим массивом Лермонтовской галереи (разговор о ней пойдет в другом разделе нашего путеводителя). Лишь боковой фасад, украшенный строгими дорическими колоннами, выглядывает из-за полупрозрачного разноцветья, напоминая о том, что они все-таки существуют, эти уникальные старинные ванны.

Рассказывая о них, следует говорить о многом в превосходной степени, постоянно употребляя слова «первый», «самый», «лучший», «единственный». Начать с того, что Лермонтовские (в прошлом Николаевские) ванны были первым каменным лечебным учреждением на Кавказских Минеральных Водах и первым ванным зданием, построенным в отдалении от горячих источников, вытекавших когда-то на самой вершине горы Горячей. Своим появлением первое на Кавказских Минеральных Водах капитальное ванное здание обязано генералу Ермолову.

Приспособить проект купального заведения к местным нуждам пришлось братьям Бернардацци. И они, главные строители Пятигорска, и он, главный радетель Кавказских курортов, не были забыты при закладке здания - в основание фундамента легла каменная плита с их именами.

Торжество закладки состоялось 25 июля 1826 года, в день рождения нового императора Николая I, имя которого и было дано ваннам. Пережив все существовавшие в те времена деревянные времянки, ванны эти по праву считаются старейшим лечебным учреждением на Кавказских Минеральных Водах и самыми комфортабельными не только на Кавказских курортах, но и в России. А вот еще «самое-самое» в судьбе этой водолечебницы - она всегда служила «испытательным полигоном», проводником всего нового. В ее стенах впервые были опробованы «дождевые ванны», то есть души, лечебная гимнастика, процедуры с использованием холодной воды, паровые серные ванны, грязевые процедуры, ингаляции и многое другое, что потом нашло широкое применение в курортной медицине Кавказских Минеральных Вод.

На здании Николаевских ванн были установлены первые в городе часы. Позже, будучи связаны с часами Телеграфной станции, они служили эталоном точного времени для всего города.

Казалось бы, вполне достаточно, чтобы убедиться в необыкновенности этого, как будто бы обычного, лечебного учреждения. Но есть еще одно обстоятельство, пожалуй, самое главное: летом 1837 года здесь лечился М. Ю. Лермонтов. А потому в 1920 году Николаевские ванны были переименованы в Лермонтовские и в 1935 году взяты под охрану государства. К сожалению, кабина № 4, где поэт принял двадцать ванн, не сохранилась, поскольку, начиная с 60-х годов XIX столетия, здание подверглось многочисленным реконструкциям.

Сегодня, временно законсервированные как лечебное учреждение, Лермонтовские ванны по-прежнему остаются одним из самых ценных памятников истории и архитектуры Пятигорска.

Грот Дианы. Неподалеку от ванного здания в склоне горы Горячей чернеет некое фигурное отверстие. Едва ли найдется посетитель «Цветника», который не заметил бы его. А заметив, не стал бы приглядываться к этому черному пятну, и похожему, и не похожему на вход в пещеру. Кое-кто удовлетворяется беглым осмотром, отметив лишь, что перед ним не природная пещера, а грот - явное творение человеческих рук. Иные же надолго задержат на нем свое внимание. Войдут внутрь, постоят там, окутанные таинственным полумраком, царящим даже в яркий летний полдень, вслушиваясь в особую тишину, которая как-бы гасит звуки, долетающие извне. И потом, выйдя наружу, еще долго будут всматриваться в это загадочное сооружение, пытаясь понять, чем оно взволновало их.

А в самом деле, чем волнует эта рукотворная пещера? Да, наши взоры притягивают причудливые очертания стен из грубо обработанных каменных блоков, нас удивляет их схожесть и слитность с окружающими скалами. Наше воображение тревожат странно изогнутые боковые входы, которые, кажется, ведут куда-то в таинственные глубины горы. Нас завораживает отблеск далекой старины в очертаниях невысоких колонн, словно вдавленных в землю тяжким грузом каменной массы.

Несомненно, притягательность старинного грота во многом объясняется чудесным искусством его создателей. Ведь ими были знаменитые братья Бернардацци. Грот, названный именем Дианы, богини-охотницы античных мифов, был, конечно же, одним из них. Но вот что любопытно: и нынешнее название свое грот получил, и украшением местности сделался далеко не сразу. Чем же тогда вызвано его появление? Оказывается, ему предназначено было служить... памятником.

Кому? Пожалуй, не кому, а чему. Дело в том, что сооружать грот начали в 1830 году. А годом раньше один из его создателей, Иосиф Бернардацци, принял участие в экспедиции, предпринятой к Эльбрусу командующим Кавказской линии генералом Емануелем. Экспедиция носила и разведывательный, и научный характер, однако наибольшую известность получила, благодаря, можно сказать, спортивному достижению. Проводник экспедиции, кабардинец Килар Хаширов стал первым человеком, вступившим на высочайшую вершину Кавказа. Именно об этой победе человека над ледяным великаном и должен был поведать потомству грот, увенчанный белокаменным изображением двуглавой горы и названный первоначально «Грот Эльбрус». Строительство еще не было полностью завершено, когда генерал Емануель вдруг повелел впредь именовать сооружение «Гротом Дианы».

Но память прошлого не покинула романтические стены из дикого камня. Свой незримый след на них оставил волшебный июльский вечер далекого 1841 года, когда грот был убран внутри персидскими коврами и пестрыми шалями, а вокруг на ветвях деревьев горели сотни фонариков. В их трепетном мерцающем свете на площадке перед гротом кружились под звуки полкового оркестра нарядные пары. Среди танцующих был и невысокий пехотный офицер - поручик Лермонтов. Это он предложил устроить бал в столь неожиданном и столь же поэтическом месте. Друзей восхитила его выдумка, и они постарались на славу. Бал удался!

Поэтому, наверное, был так оживлен Михаил Юрьевич, немало удивляя тем друзей и знакомых, - ведь они привыкли видеть его задумчивым и молчаливым. Но в тот вечер он весь светился весельем, много шутил, мило болтал с дамами и танцевал, танцевал, танцевал! Могли ли предположить гости устроенного им праздника, что всего несколько дней спустя у подножия Машука состоится роковая дуэль, на которой он будет убит? И что бал у Грота Дианы останется последним радостным воспоминанием в его жизни?.

Прошли годы, понемногу меняя внешний облик рукотворной пещеры в курортном парке «Цветник». Стараниями реставраторов в конце XX века гроту был возвращен вид, близкий к тому, какой мог запечатлеться в памяти Михаила Юрьевича. И, может быть, частица его души, оставленная тем июльским вечером в полюбившемся ему уголке Пятигорска, наделяет грот таинственной силой, которая влечет к нему множество людей, приезжих и местных. А некоторых заставляет подолгу стоять в полумраке под каменными сводами и слушать, слушать тишину. Что надеются уловить они? Легкие, как сон, шаги Дианы-охотницы? Или эхо мелодий лермонтовского бала... Кто знает, кто знает?