Библиотека

Исполин Кавказских гор

29 июня, в четыре часа пополудни, Эммануэль тронулся из Пятигорска в сопровождении академиков и с достаточным отрядом войск прямо к Эльбрусу. На втором ночлеге, 27-го числа, у Каменного Моста на Малке явились к нему старшины Карачаева с некоторыми другими черкесскими князьями под видом изъявления почтения, но, в самом деле с намерением узнать, зачем он идет к ним. Хотя они тщательно скрывали настоящую цель свою, однако Эммануэль узнал, что, по разнесшемуся слуху о следовании его в Карачаев и к Эльбрусу, карачаевцы, взирая с беспокойством на приближение его к их границам со значительными силами и быв подстрекаемы абадзехами, которые уверяли их, что русские идут разорять их жилища за потери, причиненные им в прошедшую войну, просили помощи у соседей, укрепили свои аулы и даже засели на высотах с оружием и каменьями для встречи нашего отряда; однако, не приступая к неприязненным действиям, послали наперед к генералу Эммануэлю старшин под видом оказания почтения, но, в самом деле, чтоб узнать цель экспедиции. Генерал принял их ласково, рассеял основанные на ложных слухах опасения их и сказал им, что «когда они уже раз присягнули России, то он почитает их русскими подданными и что сам он будет строго отвечать пред государем императором, если б вздумал причинить им какой-либо вред; что, напротив, они добрым своим поведением и покорностью в продолжение всего этого времени приобрели полное право на дружбу и покровительство русских; приход же его и некоторых с ним ученых есть только одно желание узнать страну их, собрать растения, камни, животных, и что он, пользуясь добрым расположением карачаевцев, хочет только подойти к Эльбрусу, к которому никто еще не подступал, и что в жилища их он вовсе заходить не будет». Эти слова совершенно успокоили старшин, а сделанные некоторым из них подарки заставили их самих участвовать в экспедиции и быть проводниками нашими к Эльбрусу. Остановясь тут лагерем, Эммануэль 28-го числа в сопровождении академиков и небольшой части войск ходил для научных исследований к Кинжал-горе и ее окрестностям. 1 июля экспедиция отправилась из лагеря у Каменного Моста далее к Эльбрусу; 3-го числа она ночевала в юлине Хассаут и дошла до высот между Бермашуком и Центральной юпью гор, но по причине сильных дождей и беспрерывного тумана, отчего дороги сделались непроходимыми, отряд остановился, выжидая благоприятной погоды.

8 июля погода прояснилась, дороги исправились. Эммануэль, оставив орудия и тяжести в долине Харбас с достаточным прикрытием, перешел первую ступень Центральной цепи по чрезвычайно трудным тропинкам и экспедиция, спустившись в верхнюю долину Малки, у самого почти истока этой реки, вырывающейся из основания Эльбруса на высоте 8 тысяч футов выше уровня океана, расположилась лагерем у самой подошвы горы.

9 июля собраны были казаки и черкесы и объявлено им, что тот, кто первый достигнет вершины Эльбруса, получит 400 рублей, второму (если же это невозможно), достигшему самой высокой ступени, дано будет 200 рублей, а те, которые достигнут до половины конуса, покрытого снегом, получат также награду. В десять часов утра началось шествие. Академики, перешедши Малку, уже должны были оставить лошадей и следовать пешком. После шести часов пути, то есть в четыре часа пополудни, достигли они снегов, поднявшись от 8 до 10 тысяч футов. Высота конуса Эльбруса превышала все окрестные высоты тремя или четырьмя тысячами футов. У подошвы конуса академики должны были провести ночь. На другой день, 10 июля, в три часа утра они пустились опять в путь и через четверть часа были уже за пределами снегов; но оттепель и встречающиеся на каждом шагу скалы и пропасти, которые надобно было обходить, отблеск солнечных лучей, отражаемых снегом,- все это делало восхождение для академиков весьма затруднительным на возвышении 14 тысяч футов, и даже совершенно невозможным; оставалось им еще, по их расчету, 1400 футов до самой вершины. Тут они принуждены были остановиться и думать о возвращении, которое было едва ли не труднее самого восхождения. Однако господин Ленц, в сопровождении двух черкесов и одного казака, домогался еще достичь до самого верха и отправился было в путь, но, пройдя довольное пространство и не доходя до последней вершины, как полагает, на 600 футов, он должен был также отказаться от дальнейшего восхождения. Между тем как академики, пораженные такой неудачей, должны были возвращаться, один из черкесов, кабардинец, по прозванию Киллар, отправясь отдельно от прочих, в одиннадцать часов утр3 очутился на самой вершине Эльбруса. Генерал Эммануэль, наблюдая из лагеря в зрительную трубу, первый усмотрел Киллара, стоявшего н* верху Эльбруса, и все окружающие его поспешили удостовериться том своими глазами. Пушечные выстрелы возвестили о том всему лагерю. В то время как господин Ленц, не имея сил идти далее, отдыхал от усталости, Киллар уже успел возвратиться с верху горы и прибыл в лагерь целым часом прежде господ академиков. Генерал наградил его по назначению, дав еще сверх того тонкого сукна на черкеску, и за обедом первый бокал шампанского был выпит за его здоровье.

11-е число было посвящено отдохновению, а 12-го числа Эммануэль выступил из лагеря, взяв направление по Кубани. Посетив водопад Туслук-Шант и оставив потом долину Харбас, ученая экспедиция приняла направление по долине Бермашук, осматривала реку Кизель-Кол, где найдены минеральные кислые и железные источники; оттуда, через долину Ешкакон, от подошвы горы Пигун она продолжала путь к северо-западу, мимо цепи скал, называемых горцами Эльмурза. От горы Колегок экспедиция спустилась в долину Хумары, небольшой речки, впадающей в Кубань, которая и была пределом путешествия, потому что воды Кубани от тающих ледников увеличились до того, что невозможно было перейти вброд. Развалины церквей и гробниц, некоторые камни с римскими крестами, другие, не столь древние, с надписями арабскими, наполняющие эту долину, свидетельствуют, что некогда эти места были обитаемы. На противоположном берегу Кубани видны были развалины церкви, построенной на утесистой скале. Пройдя еще по течению Кубани вниз от Очкор-горы, отряд поворотил 18 июля по направлению к Кисловодску, следуя уже по Военной линии, где начальник области успел сделать ей надлежащее обозрение, а 21 июля экспедиция возвратилась благополучно в Пятигорск.

Говорить здесь об ученых результатах экспедиции было бы излишним; любителям отечественного просвещения они уже известны. Достаточно будет сказать, что академики успели воспользоваться вполне каждым случаем и обстоятельством для обогащения науки. В геогностических своих наблюдениях они собрали все, что Кавказ на равнинах своих от Новочеркасска до подошвы гор и в самых горах заключает замечательного и любопытного. Определив качество почвы Кавказа в различных его направлениях и высотах, они с надлежащей точностью разобрали состав и породы масс, составляющих горы Кавказские. Не исчисляя здесь найденных ими различных произведений царства ископаемых, упомянем только, что вблизи Эльбруса они нашли в большом количестве свинцовые руды отличного качества и каменный уголь, лежащий пластами на значительном расстоянии. Богатство флоры Кавказа, по разнородности и положению почвы, разнообразное и во многих отношениях примечательное изобилие предметов царства растительного и животного доставили господам Мейеру и Менетрие многие приобретения для ботаники и зоологии. Посредственность инструментов для произведения магнитных наблюдений заставила господ Купфера и Ленца оставить разыскания об определении наклонения и уклонения магнитной стрелки и ограничиться определением только сущности (intensito - напряженность) магнитных сил земных. Труд их в этом ношении увенчан был таким успехом, что их исследованиями наука в этой части усовершенствовалась. В дополнение к сим разысканиям они собрали наблюдения о правильных и неправильных изменениях ис пытываемых магнитной иглой в ее горизонтальном положении. Нако нец, собрав наблюдения над температурой источников Кавказа, они также измерили многие высоты этого края и, между прочим, определи ли: 1) высоту восточной верхушки Эльбруса- 15 420 футов; 2) высо ту стояния Ленца - 14 820; 3) высоту места, которого достиг Купфер -13 572; 4) высоту пределов вечного снега - 10 362; 5) возвышение Кисловодска - 2235; 6) возвышение Горячих Вод - 1367; 7) возвышение Георгиевска- 1332; 8) города Ставрополя - 1788 футов.

Таким образом, совершилась эта достопамятная экспедиция, делающая честь тому, кто первый возымел эту мысль и умел проложить путь русским до вершины Эльбруса. Императорская Академия наук в знак своего уважения и признательности избрала генерала Эммануэля в почетные свои члены. Диплом на это звание был к нему послан при следующем письме господина академика Купфера:

Милостивый государь Георгий Арсеньевич! Императорская академия наук, желая ознаменовать совершенную признательность свою Вашему Высокопревосходительству за покровительство, коим Вы удостоили членов ее, отряженных по предложению Вашему в экспедицию к окрестностям и на вершину горы Эльбрус, избрала Вас, милостивый государь, единогласно в число своих почетных членов. Первое точное измерение исполина Кавказских гор, исследование естественных произведений и вообще природы Кавказской оо-ласти, доселе неприступной для ученых, совершенное российскими академиками, будет сохранено в истории наук, и имя вождя, умеющего ценить науки и подавшего повод и пособия к сей ученой экспедиции, сохранится в памяти всех любящих просвещение. Позвольте, милостивый государь, поручить и впредь благосклонному покровительству Вашему двух естествоиспытателей, которые намерены и будущее лето еще провести в Кавказских горах для продолжения своих исследовании. Препровождая у сего диплом на звание почетного члена, которь Вы не откажетесь принять в знак глубокого к Вам уважения отечес венного ученого сословия, честь имею и проч.

№ 804. С.-Петербург, 22 октября 1829 года.

Гостиницы Приэльбрусья