Библиотека

Переход к истоку Кубани

Чтобы воспользоваться хорошей погодой, мы снялись с лагеря, ибо хотели пройти Железные ворота и оставить позади крутую и опасную гору, пока не разразится дождь и не затруднит еще больше наше восхождение. К тому же, нам не терпелось пройти это ужасное ущелье, несмотря на то что нам было жаль покидать Эльбрус, на который мы смотрели, как на нашу победу и которым мы постоянно любовались.

Мы вернулись в наш прежний лагерь, где Малка образует второй водопад, менее значительный, чем прежний. Мы обнаружили весь наш багаж там, где его оставили. Нам уже не приходилось тащить с собой дрова, чтобы согреться: мы приближались к съестному провианту и уже начинали вдыхать приятный запах, который луга источали вокруг наших палаток.

24-го числа, когда мы собирались сняться с лагеря, горизонт исчез в густом тумане, который скрывал от нас все вокруг. Но это продолжалось недолго, и мы продолжали путь, чтобы занять свой прежний лагерь на берегу Харбаза. Жара ощущалась даже ночью, и нам больше не приходилось разводить огонь в кибитке. Вновь появились жаворонки и перепелки, и от лугов долин исходил тот запах, который свойствен горам Кавказа. Недалеко от лагеря мы заметили другой водопад, называемый Турлук-Шапа, который украшал долину с рощицей теснящихся деревьев.

25-го числа, на восходе солнца, сиявшего всем своим блеском, мы покинули лагерь, чтобы продолжить в западном направлении наш переход, который должен был увести нас к Каменному мосту, недалеко от истока Кубани. Пойдя 25 верст, мы расположились лагерем на берегу речки Эшкакон; она сбегает по приятной лесистой долине. К югу от нас был Эльбрус, к северу горы: Бермамыд, Мевель-Куана, Пагун и Эльмурза. Кума берет начало между Эльмурзой и Пагуном, первая из этих гор соединяется горой Кушгаг, которая возвышается над всеми соседними горами. Эти три горы с плоскими, длинными, как стол, вершинами великолепно соединяются; их склоны покрыты лесом, и трава растет весьма буйно. Два часа спустя мы прибыли в лагерь. Очень густой туман окутал все окрестности; жара усиливалась, и оводы на сей раз кусали беспощадно.

Мурза-Кул, вождь оруспиев, постоянно нас сопровождавший, оказался в пределах досягаемости своей страны и здесь с нами расстался. Он сказал, что оставляет мне подарок как соотечественнику, и снял шнурок, на котором висела серебряная коробочка очень хорошей работы. Горцы постоянно носят такие коробочки - в них хранят жир, защищающий оружие от влаги и ржавчины. Даря ее мне он добавил, что эта работа его жены-княгини. Я ее принял как залог нашей дружбы и храню ее по сей день. Я очень сожалел по тому поводу, как и при встрече с мадьярами в Нальчике, что у меня не было с собой никаких сувениров из Венгрии, чтобы отдать их моим землякам в качестве подарков для их жен.

26-го числа мы продолжали наш путь, несмотря на туман, сопровождавший нас три часа. Мы обходили Пагун справа, чтобы пройти к горе Мевель-Куана, которая, казалось, открывалась в середине пейзажа очень узкой полоской. Мы обошли гору Эшкакон, которая также замечательна чудными долинами: мы насчитали их 30. Эти долины простираются значительно и весьма поросли лесом, изобилуют источниками, великолепными пастбищами и вообще исключительно плодородны. Там очень удобно организовать колонии, которые бы безусловно процветали.

Наш лагерь расположился у подножия горы Пагун, на плато, с которого можно спуститься по пологому склону в веселую, поросшую лесом долину, недалеко от истоков Кумы и на некотором расстоянии от истоков Подкумка. Как только мы устроились в нашем новом лагере, на нас свалился густой туман. По-видимому, туманы в этих горах случаются часто, но держатся недолго. Судя по благоприятному климату, плодородию почв, чудесным видам, можно не сомневаться, что прежде эти очаровательные места были заселены народами, память о которых утерялась во тьме веков.

На восходе солнца все пришло в движение в нашем лагере, и в мгновение ока мы были на лошадях. Мы двинулись вдоль Эльмурзы, и на этот раз пришлось передвигаться по скалам, подниматься и спускаться по крутым склонам. Трава, которая нам встречалась, доставляла много неприятностей, она поднималась до стремени лошади и была пропитана росой, отчего мокли ноги. Здесь, как и в Сицилии, она питает зелень и освежает воздух.

Мы ненадолго остановились среди скал, чтобы позавтракать и дать отдых лошадям, которым предстоял еще долгий путь. Справа от нас была страна, богатая всеми дарами природы; она была покрыта пленительной зеленью; на холмах росли деревья всех видов, луга усеяны множеством разных цветов, и что еще приятно - это горки с симметрично расположенными террасами, и к тому же - чистое безоблачна небо и эта торжественная тишина, которую не прерывало даже щебетанье птиц. Все способствовало пробуждению во мне сладкого ощушщения, которое редко меня посещает и утешает.

Черкесская лошадь, на которой я ехал, была очень живой. Замечтавшись и опустив поводья, я скоро оказался далеко от нашей компании. Генерал послал сказать, чтобы я ехал медленнее. Он боялся, как бы на меня не напали разбойники, которые бродили в окрестностях. Я тотчас остановился, чтобы подождать всю компанию. После 6 часов пути мы достигли прекрасной долины, орошаемой Хумарой - небольшим ручьем с прекрасной и свежей водой, которой мы утолили жажду после долгого перехода. Поскольку наши палатки и провизия еще не прибыли, у нас было время развлечься: мы стали собирать малину и фундук. В это же время генералу принесли превосходную форель, выловленную в Кубани, недалеко от нашего лагеря. Когда мы ехали по этой прекрасной долине, казаки убили медведя и отрезали четыре лапы, которые у гурманов считаются лакомством. Несколько раз стреляли в косулю, но тщетно.

Чем больше мы изучали расположение нашего лагеря и окружающие леса, плодородие почв и обширные луга, орошаемые водами Ху-мары, тем больше мы убеждались в том, что этот район, так щедро одаренный природой, должен был быть населен христианами. Это предположение подтверждается все еще стоячими могильными камнями с высеченными крестами, которые встречались по пути то тут, то там. По-видимому, изгнанные отсюда татарами, чьи могилы все еще встречаются, христиане покинули эту страну и ушли в Крым, откуда затем они были вынуждены уйти, уступив место другим ордам татар.

К вечеру приехал один из узденей абазин, чтобы приветствовать генерала: несмотря на жуткую скорость Кубани, он переплыл реку и вышел из воды нагишом, но туземцы из нашей свиты тут же накрыли его буркой и посадили на лошадь. Чтобы дальше наслаждаться расположением нашего лагеря, мы оставались в нем до восьми утра.

В версте оттуда мы наткнулись на плоский камень, примерно шесть футов высотой, повернутый к югу и без всякой надписи. Несколько шагов далее был другой камень, такой же формы и развернутый к востоку. На первом мы с удивлением обнаружили крест, высеченный умелой рукой. Этот монумент свидетельствовал о том, что греки или, скорее, генуэзцы имели мощные колонии в этой прекрасной части Кавказа. В этом же месте один из казаков предложил мне купить у него саблю, которую, по его словам, он нашел в земле на берегу Кубани. На лезвии у сабли с двух сторон просматривалось слово «Генуя»; буквы были грубо отлиты, что должно было свидетельствовать о древности сабли. Но поскольку казак просил за нее сто рублей, я его поблагодарил, предоста-вив какому-либо другому богатому страннику сделать это приобретение.

Наше путешествие из-за сильной жары далеко не было Приятным. Мы устроили лагерь на правом берегу Кубани, которая от самого истока и до середины ее течения перед впадением в Черное море несет свои воды с невероятной быстротой, увлекает огромные массы камней и производит сильный шум. Примерно в двадцати верстах от нашего лагеря находилась огромная гора, называемая здесь Локач-Гебе: она простирается с востока на запад. Картина, открывающаяся перед нами, была поистине восхитительная, особенно там, где сливались три реки: Мара - на востоке, Кубань, текущая с юго-запада, и Теберда, расположенная на западе. Последняя при слиянии с Кубанью образует очаровательный полуостров, который зеленью и деревьями, чьи ветви склоняются к земле, покрывая ее своей тенью. Этот полуостров замечателен также с военной точки зрения, отчего я не мог не привлечь внимание генерала. Командующий на Линии нашел нужным построить там форт, чтобы сдерживать народ Малой Абазии, абадзехов, бесленеевцев и карачаевцев. В этой крепости можно было устраивать ярмарки в определенные дни, выстроить там склады с товарами для кавказских горцев, которых можно было, таким образом, понемногу приучить к европейским нравам. Это всегда успешно дает блага цивилизации и позволяет покончить с разбойничеством туземцев, которые отличаются храбростью и умом, но очень дорожат своей независимостью и боятся русских, которые, однако, добиваются от них только дружбы, чтобы помешать делать набеги на свою территорию.

Гостиницы Приэльбрусья