Туристские маршруты

Через Афипский перевал

Краснодар — Крепостная — Планческая — Старый дуб — В. Вуланский — Архипо-Осиповка — Геленджик — Краснодар.

От Краснодара до Смоленской — автобусом, от Смоленской до Крепостной — попутной машиной, дальше — пешком. От Архипо-Осиповки до Геленджика или Новороссийска — автобусом, затем поездом.

Продолжительность похода — 12 дней.
Протяженность пешего маршрута — 80 км.
Стоимость проезда — 50 руб.

Маршрут позволяет туристу ознакомиться с деятельностью партизанских отрядов «Овод» и имени братьев Игнатовых, пройти по пути передвижения советских войск с берега Черного моря в годы Великой Отечественной войны на север, дает представление о флоре и фауне бассейна реки Афипс (его верхнего течения).

Красивое Новороссийское шоссе пересекает широкую пойму бывших Чибийских плавней и направляется к предгорьям. Слева, вдали от дороги, синеют горы. Путь лежит прямо, через терновые перелески и самую многоводную реку западной части края Афипс. Берега ее в нижнем течении высокие, обрывистые, поросшие вековыми белолистками и густокронными вербами, в тени которых медленно снуют после кормежки кубанские сазаны. Афипс в этом районе полноводен, глубок, тих. В летнее время он привлекает к себе массу отдыхающих.

Оставив в стороне поселок Афипский, шоссе круто сворачивает на юг и устремляется в горы. Машина мчится по прямой линии, минуя лес нефтяных вышек, кусты терна, одинокие деревья диких груш, дома рабочих и административные здания. Всего десять лет назад взор не нашел бы вокруг и следа буровых — степь простиралась до самой Смоленской.

Путь проходит долиной и вдруг поднимается на возвышенность. Затем начинается спуск в Смоленскую.

За Смоленской шоссе вьется между горами по широкому ущелью. То и дело из-под самых скатов автобуса взлетают горлицы; слышен резкий надоедливый треск сороки; плавно качаясь на воздушной волне, парит над долиной ястреб. Дуб, боярышник, черноклен, ветвистые груши тесной толпой жмутся к шоссе.

Скоро Крепостная. Отдельные ее хатки видны на склоне. Последний мост через ерик, и взору открывается станица. В годы Великой Отечественной войны это был единственный населенный пункт в районе, остававшийся в наших руках. Здесь располагались штабы, базы, перевалочные пункты, госпитали. Отсюда уходили яа операции в тыл врага партизанские отряды «Овод», имени братьев Игнатовых. Сейчас жители Крепостной занимаются лесным промыслом, работают в колхозе «Путь Ильича».

Крепостная основана в восьмидесятых годах прошлого столетия, именовалась вначале хутором Смоленским, затем Собераховкой — по названию расположенной невдалеке горы Собер-Оашх. Это небольшая горная станица, жители которой выращивают табак, кукурузу, картофель.

Стоит она на пригорке. С него видна и широкая долина, образованная Афипсом, и серебристая дуга реки, и уходящие на север хребты гор. Ранним утром, когда только-только просыпается солнце, Крепостная уже купается в его лучах и золотит крыши своих хат, покрытых дранью.

От школы, где чаще всего ночуют туристы, дорога приводит путников к подвесному мосту через Афипс. Он поставлен на высоких деревянных быках, потому что в зимнее время, в половодье, река выходит из берегов, бушует и закрывает броды — ни перейти их ни переехать. Обыкновенно, покинув Крепостную, путешественники стремятся переправиться по этому мосту — хочется ведь испытать свою волю...

Весь дальнейший путь идет вверх по течению Афипса, вплоть до его истоков. Шоссе петляет по ущелью, неоднократно пересекает реку и открывает взору чудесные окрестности. В этих местах, по берегам реки, заросшим ольхой и серебристым тополем, обитает редчайшая птица — черный аист. Увидеть его и найти гнездо аиста очень трудно. На рыбную ловлю аист летает перед рассветом, чтобы, маскируясь темнотой, занять заводь у переката и стать похожим на корягу. Черное оперение аиста не вызывает тогда у рыбы боязни, и она спокойно плавает вокруг, чем и пользуется птица. Выхватит добычу из воды, проглотит и опять застывает...

На восьмом-десятом километре от Крепостной горы приближаются к реке. Берега Афипса становятся обрывистыми. Кое-где на их выступах зеленеют ели и сосны. Вцепившись корнями в расщелины камней, они, кажется, вот-вот сорвутся и вместе с пластом су песчаника или сланца рухнут вниз. Около Крымского брода ущелье снова раздается вширь, чтобы потом, у самой Планческой, упереться в Крепость-гору и навсегда потерять свое раздолье.

Спрятавшись в котловине, Планческая прилепилась у развилины, ущелья. Десятка три хат, школа-четырехлетка, магазинчик, пекарня — вот и весь населенный пункт. Но кто не знает его? Партизанские отряды имени братьев Игнатовых и «Овод» копили в ней свои силы, уходили отсюда в тыл фашистов на боевые операции и отдыхали здесь после длительных и опасных походов. Для советского человека здесь все свято и незабываемо.

Поселок расположен у развилины двух дорог — одна идет прямо, на Второй перевал, вторая — резко поворачивает вправо, по течению реки, на Афипский перевал. Этой дорогой наши части уходили во время Великой Отечественной войны к берегу Черного моря; этой же дорогой, готовясь к наступлению, двигались полки советских войск к Крепостной. Преодолевая высокие и крутые горы, каменные перекаты (от Афипского перевала до Планческой их насчитывается около 70), в половодье и ненастье, артиллеристы тащили на канатах пушки, несли на себе снаряды.

Идя по этому пути, туристы сами смогут понять, какие героические усилия потребовались нашим славным доблестным воинам, чтобы сосредоточить в мощный кулак силы под Крепостной и ударить по врагу...

Итак, цепочка путешественников вытягивается гуськом и направляется к Старому Дубу, отстоящему от поселка Планческого в пяти километрах. Афипс в этом месте едва слышен. Кажется, что его и вовсе нет. Вокруг горы, нить реки почти незаметна. Со всех сторон на нее наступает лес. Но первое впечатление обманчиво — Афипс рядом. То и дело приходится переходить его вброд, осторожно ставить на камни ноги, чтобы не поскользнуться и не упасть, подолгу любоваться его тихими заводями с поблескивающей на солнце рыоешкои. Иногда перед твоими глазами мелькнет краб. Удивлению нет конца. Откуда он? Почему его окраска темнее и сам он поменьше морского? Местные жители уверяют, что крабы тоже путешественники, что изредка они совершают большие походы, переползая с берегов Черного моря через горы в Афипс, что им-де речная вода горных рек приятнее Для жизни. Так это или нет — трудно сказать. Но поймать краба каждый сможет, хотя попробовать вкус его клешней не удастся — они малы и для варки непригодны.

Прислушиваясь к мягким переливам соек, подолгу глядя на обрывы Крепость-горы, группа несколько раз переходит Афипс и вдруг поднимается на пригорок с одиноко стоящей хатой лесника и старым дубом — ему более трехсот лет, — около которого виднеется сруб колодца. Вода в нем холодная, очень хорошая. Видно, когда-то на его месте бил ключ. Охотникам понравилась эта местность, и они назвали ее «Старым Дубом».

Отдохнув часок, туристы отправляются в дальнейший путь. Теперь открытых полян нет. Дорога вьется левым берегом Афипса по вековому дубовому лесу, низко склоняющему над человеком свои кроны. Лучи солнца едва проникают сквозь ветви, деревья кажутся мрачными, неприветливыми. Пряные испарения старых листьев, смешиваясь с запахом мхов и гниющих пней, вызывают легкое головокружение. Лес полон жизни. Вот мчится вниз по стволу серенький поползень. С любопытством взглянув на непрошеных гостей, он делает поворот на месте и, словно играя, мышкой уползет в гущу ветвей. А вот выглядывает из-за ветвей красная головка редчайшего черного дятла. Не обращая на людей внимания, он стучит себе по коре, будто занят серьезным делом, ворошит лишай и, неожиданно взмахнув крыльями, улетает прочь. Поднимая на весь лес тревогу, стрекочет сорока. Она не отстает от группы: то догоняет ее, то перегоняет и следует за нею до самых Волчьих ворот.

Наконец перед глазами возникает скала с одиноким кленом на самой вершине. Это — первые Волчьи ворота.

Суровая, дикая красота. Сидя на песчаной отмели, не можешь оторвать глаз от обрыва, от журчащей внизу речушки, сейчас тихой и спокойной, от уходящей вниз по течению заводи, пересыпанной валунами. Если солнце припекает, если день погожий, бросаешься в воду и лежишь между камнями, как в ванне. Дежурные тем временем готовят обед, трещат костры; дым ползет над рекой, запах супа дразнит тебя и заставляет выйти на берег.

Время тоже не ждет. До вторых Волчьих ворот далековато, а к вечеру надо добраться до них, там ночлег и дневка.

От первых Волчьих ворот тропинка ведет группу опять по течению Афипса, пересекает его десятки раз, путается среди зарослей лещины, лопуха, борщевика и совсем теряется. Смущаться не надо. Река — самый верный указатель направления. Но вот дорожка упирается в скалы вторых Волчьих ворот. Придерживаясь то правого, то левого берега, группа проходит еще метров двести и разбивает лагерь на небольшой полянке среди дубов.

Но кто любит природу и кто хочет увидеть лес ночью, тот не заснет, тот дождется, когда потухнут костры и полная тишина завладеет лагерем. Сначала огненные нити светляков прорежут темь, потом всюду засверкают «тлеющие» пни. Чудится, будто весь лес в огне. Откуда ни возьмись в такую минуту филин. Крыльями захлопает, застонет. Сидишь, вздрагивая, а потом схватишь охапку сухих веток и скорее в костер их, чтобы осветить округу и развеять жуть.

На следующий день можно совершить радиальные экскурсии, побродить по течению Афипса, посидеть на его берегах, пройтись в глубь леса.

С утра все на ногах — предстоит подъем на Афинский перевал и спуск над обрывом в Верхне-Вулановскую. Тропа по-прежнему извивается лесом, непрерывно перескакивает с одного берега Афипса на другой. Потом река раздваивается, образуются два Афипчука — правый и левый. Дорожка то исчезает в борщевике, то бежит с горы на гору. Заросли азалии — подлесок строевого дуба — рассыпаны вокруг островками, как грибы, посеянные неумелой рукой; тяжелыми пучками свисают их большие желтоватые цветы, издающие одуряющий запах. Лес редкий, чистый, точно дворник подметает его каждое утро. И тишина в нем стоит небывалая: ни стука дятлов не слышно, ни переливов иволги, ни писка синички. Кажется, освеженный зарей, спит лес глубоко, непробудно.

Туристы без остановки двигаются вперед. Еще километр — другой, и начинается крутой подъем на Афинский перевал. Через полтора часа, не больше, открывается альпийский луг и гора Афипс. В хорошую, ясную погоду с ее вершины видно море и все хребты, идущие перпендикулярно и параллельно Кавказскому.

Свежий морской воздух полной струей вливается в легкие, дышать легко, приятно. Рассыпавшись по поляне, путешественники либо собирают ягоды, либо, поднявшись на пригорок, отдыхают. Чувство удовлетворения охватывает каждого. Еще бы! Впервые в жизни человек поднялся на такую высоту, преодолел чуть ли не сотню речных бродов, совершил утомительный подъем и сейчас, не веря себе, с удивлением оглядывается, чтобы проследить путь, по которому шел.

К Архипо-Осиповке с Афипского перевала две тропы: одна — через Вулановку, другая — через Левую щель. Группа может выбрать любую из них, но лучше все же вулановская. Спускаться надо не торопясь, придерживаясь дорожки, отходящей после развилки влево. В этом месте известняки лежат уступами, между обрывами. На нижнюю тропу, что вьется по гребню горы, необходимо сходить осторожно, поодиночке. В дальнейшем путь безопасный, красивый. Встречаются поляны. На одной из них есть колодец с отличной водой, сарай, где можно приютиться в непогодь.

У самого Верхне-Вуланского хорошая лужайка, на которой и можно расположиться на ночлег. Река сбоку, сушняка много. Кроме того, преодолевая перевал, туристы очень устают, им необходим отдых. Невдалеке отсюда расположено и само местечко Верхне-Вуланское, оно стоит на реке Вулан. Жители его занимаются садоводством, табаководством.

Долина реки Вулан широкая, просторная, с богатой растительностью. Громадные ореховые деревья опутаны ломоносом, диким виноградом, хмелем.

Вырвавшись из теснин, Вулан течет по широкой долине, покрытой фруктовыми садами. Ее перекаты мелки, ио заводей в ней много. Все они спрятаны в густых зарослях береговой ольхи, серебристого тополя, грецкого ореха. На подходе же к морю Вулан похож на тихую степную реку — так широк он и величав. Столетние и двухсотлетние белолистки, вытеснив другие деревья, завладели руслом и, бросая вокруг тень, служат надежной защитой от солнца и наилучшим местом привала...

Современная Архипо-Осиповка - курортное местечко с прекрасным пляжем и хорошими климатическими данными. В нем имеются туристская база, санаторий, ресторан, почтово-телеграфная контора.

Из достопримечательностей обращают на себя внимание памятник Архипу Осипову, остатки Михайловского укрепления: вал, ров, воронка, где находился пороховой склад, а также памятник советским воинам в центре местечка...

В годы гражданской войны здесь происходили важные военные события. Как известно, части отступавшей Таманской армии двигались в августе 1918 года на Туапсе, чтобы в районе Белореченской соединиться с основными подразделениями Красной Армии. 28 августа под командованием матроса Матвеева и начальника штаба Батурина они выступили из Геленджика. Первая колонна армии — ею командовал Е. Ковтюх — наткнулась в Архипо-Осиповке на яростное сопротивление врага. Высадив с трех судов десант, белогвардейцы организовали здесь укрепленный район, чтобы воспрепятствовать отступлению таманцев на Туапсе. Вражеская попытка задержать силы красных на побережье не удалась. Белые были разгромлены и сброшены в море.

В 1919 году, когда территорию Кубани захватили белые, в горах возникла Черноморская зеленая армия. Она парализовала движение белых по шоссе и приковала к себе свыше десяти тысяч человек регулярной армии Деникина Одна из групп красно-зеленых была создана в районе Архипо-Осиповки. Ее организатором и командиром являлся коммунист И. И. Павленко. Она называлась Левощельскои. В начале мая 1919 года левощельцы с боем захватили Архипо-Осиповку и нанесли серьезный удар по врагу.

В Архипо-Осиповке жил до революции самобытный, талантливый скульптор пастух Давыдов, затравленный в дальнейшем царскими сатрапами. О творчестве его никто в России не знал. Пригнав домой стадо коров, он брался за зубило и молоток. Из гранита'скалы в трех километрах от Архипо-Осиповки высек скульптурные портреты Максима Горького, Льва Толстого. В «мастерской» Давыдова посетителя поражали прекрасные работы: «Прометей», Достоевский, этюды женских головок. С помощью М. Михайловича-Дороновича, теперь пенсионера, Давыдов был принят на казенный счет в академию, но закончить ее не успел: мобилизованный в Действующую армию на Кавказе, он бежал потом с фронта из-за деспотического отношения к нему офицеров и бесследно исчез. В последнюю свою встречу с Михайловым (она произошла в Ростове-на-Дону) Давыдов сказал:

— Я ухожу... Ухожу в горы. Прикреплюсь к скале, как Прометей, и уж никто не оторвет меня оттуда.

Так погиб большой талант, о котором редко-редко кто из архипоосиповцев сейчас вспоминает.

Для дневки и отдыха нет лучше места, чем поляна у подножия горы к востоку от поселка, возле моря.

Группа наслаждается купанием, загорает, совершает радиальные экскурсии по берегу моря, по течению реки Вулан.

Затем туристы отправляются в дальнейший путь. Они совершают увлекательное путешествие на автобусе через Михайловский перевал, осматривают по дороге Пшадский дольмен—оН стоит невдалеке от шоссе — и прибывают в Геленджик, один из самых известных курортов страны.

Утром следующего дня группа отправляется на катере или автобусе в Новороссийск. Через день туристы выезжают в Краснодар.