Лермонтовские места в Подмосковье. Середниково

В годы учения в Пансионе и университете, а возможно и в 1832 году, Лермонтов с бабушкой выезжал на лето из Москвы в Середниково и другие подмосковные места. Для Лермонтова это было время осознания им своего поэтического призвания, становления его личности, необыкновенно плодотворное в литературном отношении.

Середниково. Бывшая усадьба Столыпиных, где ныне — санаторий «Мцыри» (37 километров от Москвы). Проезд до станции Фирсановка с Ленинградского вокзала. Усадьба была приобретена Д. А. Столыпиным, братом Елизаветы Алексеевны Арсеньевой. В те годы, когда в Середниково приезжал на каникулы Лермонтов, здесь жила Екатерина Аркадьевна, вдова Д. А. Столыпина, с детьми и всегда гостило много родственников.

Если пройти Фирсановку по улице, названной именем поэта, то дорога приведет в Лигачево. При Лермонтове это была деревенька в двадцать дворов, а жили здесь специально переселенные сюда мастера-краснодеревцы. В Лигачево, хорошо знакомом Лермонтову, на высоком берегу реки, написано одно из стихотворений того лета:

Блистая, пробегают облака
По голубому небу. Холм крутой
Осенним солнцем озарен. Река
Бежит внизу по камням с быстротой.

И на холме пришелец молодой,
Завернут в плащ, недвижимо сидит
Под старою березой...

Сейчас в поселке Лигачево есть школа имени Лермонтова. Дальше за речкой Горетовкой, раньше полноводной благодаря плотинам, в наши дни не существующим, начинается середниковский парк. Проселочная дорога, бывшая когда-то подъездной аллеей, ведет к строгому белому двухэтажному зданию с бельведером — круглой открытой башенкой. Оно соединено закругленными колоннадами с двумя также двухэтажными флигелями. Все три здания полукругом охватывают парадный двор. От фасада, обращенного в парк, к пруду спускается широкая каменная лестница. Есть сведения, что в проектировании середниковского дома принимал участие архитектор И. Е. Старов.

В Середниково в те годы летом съезжалось много молодежи. В соседнем Большакове в 1830 году жила со своей теткой Е. А. Сушкова, а в полутора верстах за Большаковом, в Федоровке, — ее подруга А. М. Верещагина. Приезжали Лопухины, Бахметевы. Сушкова, красивая и самоуверенная, пользовавшаяся успехом на балах в Москве и Петербурге и успевшая вскружить голову не одному молодому человеку, и остроумная, самостоятельная в суждениях Верещагина были уже взрослыми и с пятнадцатилетним Лермонтовым обращались как с мальчиком. Ничего не могло быть обиднее для юного поэта. Но если Сашенька Верещагина, из всего окружения Лермонтова, может быть, лучше других сумевшая оценить его ум и поэтическое дарование, при всей своей насмешливости относилась к нему с искренним дружелюбием, то шутки Кати Сушковой задевали его гораздо больнее. И хотя увлечение Лермонтова Сушковой не было ни глубоким, ни продолжительным, он впоследствии признавался, что ее кокетство заставляло его тогда проливать слезы.

Эти волнения юного поэта, естественно, отражались в стихах. Около десяти стихотворений, написанных в Середникове, посвящены Сушковой. Вот некоторые строки из разных стихотворений, которые передают основные настроения «сушковского цикла»:

И что ж? — разлуки первый звук
Меня заставил трепетать;
Нет, нет, он не предвестник мук;
Я не люблю — зачем скрывать!
Смеялась надо мною ты,
И я насмешкой отвечал...

Благодарю!.. вчера мое признанье
И стих мой ты без смеха приняла;
Хоть ты страстей моих не поняла,
Но за твое притворное вниманье
Благодарю!

Комната Лермонтова находилась во втором этаже одного из флигелей. Через много лет после смерти Лермонтова, когда уже не оставалось места сомнению, что гостивший когда-то здесь мальчик — великий русский поэт, владельцы Середникова указывали на одну из парадных комнат главного корпуса, как на ту, где жил Лермонтов. Но литературовед Т. А. Иванова в своей интересной книге, посвященной Середникову, убедительно доказала, что там находились негостевые и вообще нежилые комнаты. Гости размещались во вторых этажах обоих флигелей. Лермонтов, вероятно, жил в правом.

Не случайно именно перед этим флигелем в 1900 году был установлен его бюст работы замечательного русского скульптора А. С. Голубкиной. Поэт изображен здесь не в том юном возрасте, когда он проводил летние месяцы в Середникове, а уже офицером, с усами, в военной форме. Во всем его облике, созданном скульптором, чувствуется внутреннее беспокойство, что-то от той «тревоги духа», о которой писал в статье о Лермонтове Александр Блок. В выражении лица можно уловить затаенную скорбную мысль. Вот эта особенность образа поэта как нельзя лучше соответствует месту, где расцветала романтическая поэзия Лермонтова.

Здесь, у одного из окон, выходящих в парк, когда все засыпало, подолгу еще сидел юный поэт. Оставшись один в своей комнате, он погружался в мир поэзии и философского осмысления окружающего. После шумного дня, проведенного с друзьями, заполненного верховыми прогулками, поездками по окрестностям, наступали часы поэзии, творчества, размышлений.

«Середниково: ночью у окна», — сделал он приписку к одному из своих стихотворений; «Сидя в Середникове у окна», — к другому. Во многих середниковских стихах описывается ночной пейзаж, передается настроение созерцания и самоуглубления.

Темно. Все спит. Лишь только жук ночной,
Жужжа в долине пролетит порой;
Из-под травы блистает червячок,
От наших дум, от наших бурь далек.
Высоких лип стал пасмурней навес,
Когда луна взошла среди небес...

В другом стихотворении мы читаем:

Один я в тишине ночной;
Свеча сгоревшая трещит,
Перо в тетрадке записной
Головку женскую чертит.

Но размышления поэта отнюдь не ограничиваются сферой его личных переживаний. Напротив, его глубоко волнуют самые жгучие вопросы современности. Летом 1830 года до Середникова дошли вести об июльской революции во Франции. Нетрудно представить себе, как восприняли это известие жители Середникова. Все, кроме одного... Лермонтов был на стороне восставших. Он признает право народа судить короля и с оружием в руках отстаивать свою вольность:

Ты мог быть лучшим королем,
Ты не хотел. — Ты полагал
Народ унизить под ярмом.
Но ты французов не узнал!

И загорелся страшный бой;
И знамя вольности, как дух,
Идет пред гордою толпой.
И звук один наполнил слух;
И брызнула в Париже кровь.
О! Чем заплатишь ты, тиран,
За эту праведную кровь,
За кровь людей, за кровь граждан.

В Середникове под воздействием виденного прежде и свежих впечатлений в душе поэта зреет протест против крепостной действительности и всяческого сословного угнетения. В драмах «Menschen und Leidenschaften» («Люди и страсти») и «Странный человек» (вчерне законченной в Москве и над которой он продолжал работать в Середникове летом 1831 года) отдельные сцены представляют потрясающие картины крепостного быта, ужасающие именно своей обыденностью и обычностью. «Проклинаю ваши улыбки, ваше счастье, ваше богатство!» — восклицает, услышав рассказ о жестокостях помещиков, герой «Странного человека», которому Лермонтов придал некоторое сходство с самим собой.

Не только жизнь крестьян в современной ему России волнует Лермонтова. Здесь же, в Середникове, он набрасывает еще и такой сюжет трагедии: «Молодой человек в России, который не дворянского происхождения, отвергаем обществом, любовью, унижаем начальниками (он был из поповичей или из мещан, учился в университете и вояжировал на казенный счет). — Он застреливается».

Еще раньше, в 1830 году, Лермонтов начал писать драму «Испанцы». Это первое драматическое произведение Лермонтова (не считая незаконченного оперного либретто «Цыганы») и вместе с тем одно из значительнейших произведений русской романтической драматургии. На этот раз место действия — средневековая Испания, а главная мысль все та же — право любого человека на свободу и равные права независимо от происхождения.

Лермонтову, который с раннего детства жил в деревне, был хорошо знаком крестьянский быт. Еще ребенком он с вниманием, сочувствием и уважением относился ко многим жителям Тархан. И конечно, будущий поэт слышал народные песни, которые сопутствовали крестьянину всю его жизнь. Но в Середникове Лермонтов явно почувствовал особый интерес к русскому фольклору. «...Если захочу вдаться в поэзию народную, то, верно, нигде больше не буду ее искать, как в русских песнях», — записывает он летом 1830 года. Об интересе поэта к народной поэзии свидетельствуют такие написанные в Середникове стихотворения, как «Атаман», «Воля». Здесь же записал он и русскую народную песню «Что в поле за пыль пылит» — кстати, вариант отличный от всех других, известных фольклористам.

Многие места середниковского парка и окрестностей воскрешают в памяти строки Лермонтова. На бельведере, куда он поднимался, вероятно, для того, чтобы полюбоваться открывающимся оттуда прекрасным видом, написано: «Желание». В своей тетради Лермонтов сделал впоследствии приписку к этому стихотворению: «Середниково. Вечер на бельведере. 29 июля». От дома со стороны сада широкая каменная лестница опускается к живописному пруду. Этот пруд упоминается в нескольких стихотворениях:

Все тихо — полная луна
Блестит меж ветел над прудом,
И возле берега волна
С холодным резвится лучом.

От дома начинаются две дороги: правая ведет через Чертов мост к церкви, левая — к Большакову. На кладбище возле церкви когда-то сидел Лермонтов, рассматривал памятники, размышлял о жизни и смерти, о природе, которая гораздо гармоничнее человека с его «коварным сердцем, с ложным языком» (стихотворение «Кладбище»). На кладбище в Середникове еще сохранился вековой вяз, называемый до сих пор лермонтовским.

Вдоль дороги, ведущей из Середникова в Подолино, тянется глубокий овраг, который местные жители называют Банным. Произошло это название от того, что прежний владелец Середникова построил когда-то грандиозную баню — постройка обошлась в 30 тысяч рублей. На дне оврага сохранились остатки плотины — с ее помощью в овраге удерживалась вода для бани. В те годы, когда здесь жил Лермонтов, от бани остались только развалины. Вот они-то, да и самый овраг, пользовавшийся в народе дурной славой (его считали прибежищем нечистой силы), разжигали воображение впечатлительного подростка. Вероятно, именно это и заставило Лермонтова прийти сюда ночью со своим приятелем. Ночное приключение послужило темой одного из стихотворений, написанных летом 1831 года:

Сижу я в комнате старинной
Один с товарищем моим,
Фонарь горит, и тенью длинной
Пол омрачен. Как легкий дым,
Туман окрестность одевает,
И хладный ветер по листам
Высоких лип перебегает.
Я у окна. Опасно нам
Заснуть. А как узнать? быть может,
Приход нежданный нас встревожит!
Готов мой верный пистолет,
В стволе свинец, на полке порох.
У двери слушаю... чу! — шорох
В развалинах... и крик! — но нет!
То мышь летучая промчалась,
То птица ночи испугалась!
На темной синеве небес
Луна меж тучами ныряет.
Спокоен я. Душа пылает
Отвагой: ни мертвец, ни бес,
Ничто меня не испугает,
Ничто... волшебный талисман
Я на груди ношу с тоскою;
Хоть не твоей любовью дан,
Он освещен твоей рукою!

К этому стихотворению Лермонтовым сделана приписка: «(Середниково) (В мыльне) (Ночью, когда мы ходили попа пугать)». Не надо забывать, что поэту, напряженно размышлявшему над философскими проблемами и острыми политическими вопросами современности, было еще только шестнадцать лет.

Читать на тему: Лермонтовские места