Карачаево-Черкессия

Колыбель природы

Итак, вы в Теберде, в самой глубине гор Западного Кавказа. Горы окружают здесь человека со всех сторон. До моря отсюда — рукой подать, если преодолеть горные перевалы. Знакомство с этим райским уголком лучше всего начать с музея природы, который расположился на территории управления Тебердинским заповедником.

Здесь — все о нашей области. Ее прошлое в страницах Книги земли — раскопках древних курганов с их сокровищами. Ее настоящее — большая рельефная карта области с полями и лесами, горами и ущельями, озерами, реками и водопадами. Здесь экспонируются чучела зверей и птиц, обитающих на территории области. Повсюду охапки засушенных трав, витрины с гербариями.

Помимо изучения и охраны природы заповедник занимается экспериментами по акклиматизации в условиях гор новых пород животных и растений. Вот к примеру живительный корень женьшень. Прежде его находили на Дальнем Востоке, в глухих таежных местах. Существовал даже такой промысел — охота за женьшенем. Недобрые люди подстерегали таких охотников — корневщиков, грабили их, а нередко и убивали. Это чудесное растение обладает удивительной способностью возвращать человеку утраченные силы и здоровье. Вырастить его в культурных условиях долго не удавалось. На Дальнем Востоке хорошо знают поговорку: «Легче приручить взрослого тигра, чем вырастить женьшень».

Потом чудодейственное растение научились выращивать на плантациях Китая и Кореи. Но результаты оказались не очень удачными: видимо, есть что-то в условиях этих плантаций, что снижает активность действия культурного женьшеня, делает его менее полезным.

И вот, за выращивание этого капризного волшебника взялась группа ученых Тебердинского заповедника, руководимая Алексеем Александровичем Малышевым. Женьшеню по вкусу пришелся тебердинскии климат, и он здесь прекрасно прижился. Его бесценный корень не уступает по величине китайскому, а биологическая активность в полтора-два раза выше.

В глубине усадьбы заповедника расположились вольеры с отловленными в окрестных лесах и горах животными. А дальше — горы, леса, альпийские луга, скалы, снежные поля, ледники... Но для начала пройдем к вольерам: познакомимся с обитателями здешних лесов!

Зубры (по-черкесски — домбеи) громадные, широкогрудые лесные великаны. Это не коренные жители наших гор, а «переселенцы». Наши кавказские зубры давно выбиты: последний из них погиб в 1927 году. А эти — «помесь горцев с европейцами» — кавказско-беловежские зубры привезены сюда из Приокско-Террасного заповедника. Сейчас целое стадо молодых зубров гуляет по тебердинским лесам. За ними постоянно наблюдают, они — предмет неусыпных забот наших зоологов: восстановить утраченные богатства края — одна из важнейших задач работников заповедника. Поэтому зимой зубров обязательно подкармливают сеном, концентратами, солью.

Площадка вольера изрыта, в тени навеса какая-то темная клиновидная туша с длинной клыкастой мордой. Маленькие глазки сердито косятся на людей: спать, видно, мешают. Это кабан, и сердится он недаром: действительно, день — не его время. Кабан — животное сумеречное, ночное, пока солнце светит, он отлеживается где-нибудь в чащобе, а к мочи выходит кормиться. Ест что попадется: и траву, и грибы и личинки жуков, и мышей, и птичьи яйца, и падаль... Но особенно охоч он до буковых орешков и желудей. Только вот родятся они не всякий год, и когда их не бывает, кабанам приходится туго. Многие из них не переживают зиму, слабеют насстолько, что становятся легкой добычей хищников, или умирают от голода.

А вот лесные царевичи — олени. Когда-то их всех тоже истребили. В пятидесятых годах сюда завезли и выпустили на волю несколько пар, и теперь олени прочно поселились в наших лесах. Летом они кормятся травой, лишайниками, грибами, древесной корой и буковыми орешками; зимой, когда много снега, жмутся поближе к человеческому жилью, норовят потрепать стог сена.

Водятся в наших лесах и медведи. Здешний бурый мишка — добрейшее существо, и людей побаивается. Иногда летом его можно подстеречь на субальпийских лугах, когда он лакомится сочными стеблями борщевика и ягодами малины. Мишка подслеповат, и подойти к нему нетрудно. Обычно, заметив человека, он удивленно поднимается на задние лапы, с минуту разглядывает непрошеного гостя, затем досадливо крякает — и наутек! Питается он в основном зеленью, ягодами, буковыми орешками, любит разорять муравейники, не брезгует и падалью. Летом бродит по лесам, а на зиму заваливается спать где-нибудь в пещере или под корягой.

Туры, большерогие каменные козлы,— мастера альпинизма. Прыгнет такая стокилограммовая громадина со скалы на скалу, думаешь, вот сорвется! Нет, обязательно попадет копытами на какой-то еле заметный уступчик и буквально взлетает по невероятной крутизне, почти по отвесной стенке. А если когда и сорвется, то начнет скользить по уклону, будто на лыжах, пока не найдет точку опоры. Живут туры высоко в горах, лишь весной, когда в ущельях начинает зеленеть трава, спускаются пониже, да и то с опаской: как бы рыси или волку на обед не попасться.

Очень забавны маленькие турята: только родится такой малыш, полежит часа два — и уже на ножки становится, ходит, а к вечеру так бегает, что не догонишь! Обычно мать одна пасется на поляне, а туренок отлеживается поблизости, возле скалы. Лежит тихо, не шелохнется, даже не моргнет, камень да и только.

В противоположность туру чрезвычайно элегантно выглядит серна. Тонкие ноги, подобранное туловище, точеная головка с изящными рожками и выразительными глазами. Прямо загляденье. Бегает она по каменистым тропам легко и красиво. Живет в зоне, не занятой турами.

Много в здешних лесах белок. Интересно, что до 1937 года этих зверьков здесь вообще не было. Их завезли сюда с Алтая.

Живут тут и лисы, и волки, и дикие кошки, и рыси, и... Нет, обо всех не расскажешь! В заповеднике тридцать шесть видов млекопитающих. В быстрых, бурливых реках водится стремительная рыба — форель. А птиц сколько! Здесь и крупные красивые улары — родственники наших домашних кур, и кеклики —каменные куропатки, и перепела, и королевские вьюрки, и стенолазы, и дрозды... Есть забавная птичка — водяной воробей, небольшая, с белой грудкой. Это птица-водолаз: нырнет в воду и бежит по дну ручья. Несколько метров пробежит, потом вынырнет. Так оляпка добывает себе корм. Нет числа здешним птицам. По утрам они поднимают в лесах такой звон, свист, стук, шум и писк, словно большой оркестр разыгрывает многоголосую симфонию, славящую наступление летнего дня.

Раскинув широкие крылья, парит над лесами и ущельями, над реками и пастбищами громадный орел — беркут. Охотится на козлят, норовит украсть из стада ягненка, схватить зазевавшегося улара.

Заповедник раскинулся на 83400 гектаpax. Самая низкая его точка — Теберда — расположена на высоте 1260 метров над уровнем моря, самая высокая на 4040 метров. Эта целая страна, удивительный, прекрасный мир. Ни один путешественник, побывавший здесь, не остался равнодушным к его красоте.

«Эта местность напоминает Западные Альпы, в особенности Дофинэ, но красотой, богатством ледников, роскошью лесов и растительности превосходит все, что можно видеть в Альпах»,— писал немецкий альпинист А. Фишер, который дважды — в 1904 и в 1914 годах — посетил наш край.

А побывавший здесь в 1915 году швейцарский ботаник М. Рикли считает, что «Западный Кавказ, в частности район Теберды, по великолепию и изобилию цветов, по роскошному развитию древесной и травяной растительности богаче швейцарских Альп... Мы пережили часы самого возвышенного наслаждения природой, часы, которые не так быстро забываются... Природа создала здесь идиллию, среди которой можно чувствовать себя прекрасно».

И в самом деле, растительный мир тут очень богат. Различные уровни высоты способствуют тому, что здесь образовалось как бы несколько растительных поясов. Снизу, от долины, поднимается в горы лесной пояс — густой, пышный. Тут и сосна и пихта, и ель, и древнее реликтовое дерево — тисе ягодный. Северные склоны поросли кудрявыми буковыми и грабовыми лесами, ольхой, дубом, кленом, березой. Много здесь фруктовых дичков — яблонь, груш вишен, алычи. Поляны оккупировали кусты малины, черной смородины, дикого крыжовника, черники, брусники. У верхней границы леса растут знаменитые кавказские рододендроны, стелющийся можжевельник.

А выше цветут альпийские луга. Ранней весной, когда еще не совсем стаял снег, вдруг, за одну ночь, луг преображается, начинает светиться бледным золотом с лиловыми тенями — это распустились крокусы.

Летом луга цветут буйно, неистово. Розовые примулы, голубые и красные незабудки, желтые васильки, фиолетовые, почти черные тюльпаны. Сочная растительность густо переплелась, ей тесно, она тянется вверх, к солнцу. Воздух напоен ароматом меда, гудят, жужжат над лугом пчелы, веером разметалось разноцветье бабочек.

Но чем выше, тем растительность становится скуднее. И вот под ногами только скалы в мозаике лишайников. А дальше — ледники и снежники. Но и на них тут и там какой-то красный налет, будто снег присыпан пылью. Всесильная жизнь пробила себе путь и в эту «мертвую зону»: красная пыль—это микроскопические организмы так называемой арбузной водоросли. Арбузная — потому что арбузом пахнет.

Для чего же трудятся тут ученые, высоко в горах стоят одинокие домики кордонов, в которых круглый год живут люди — оберегатели, наблюдатели? С какой целью на всех дорогах, ведущих в заповедник, установлены шлагбаумы, и специальные сторожа внимательно разглядывают пропуска, осматривают проезжающие машины? Почему в 1936 году было издано правительственное постановление, согласно которому вся южная часть нашей области была превращена в государственный заповедник?

Ну, прежде всего вспомним, что это «колыбель». Надо же сохранить и изучить все то, что относится к началу существования на земле разумной жизни. Необходимо восстановить то, что было утрачено природой в результате вторжения в нее человека. Это — музей. Но не только музей. Здесь разрабатываются научные методы ведения лесного и горно-лугового хозяйства, акклиматизации животных и растений, выводятся новые кормовые и фруктовые культуры, приспособленные к высокогорным условиям жизни, особенно к климату. Это помощь нашим колхозам и совхозам. Это прогнозы на будущее. Заповедник — лаборатория для ученых, обширное поле для их деятельности, великолепный комплекс наглядных пособий для студентов, проходящих здесь производственную практику.