Карачаево-Черкессия

Горы — это серьезно

Юг нашей области — край здоровья и красоты.

Здоровье дарит каждый вдох чистейшего горного воздуха, каждый луч горячего кавказского солнца, каждый глоток шипучего нарзана, бьющего тут и там в наших горах. В древних сказаниях говорится, что нарты лечили нарзаном раны и другие недуги. Врачи утверждают, что климат Теберды благотворно действует на человеческий организм во все времена года. Атмосферное давление здесь ниже, чем на равнине, поэтому вдох становится глубже, объем легких увеличивается, интенсивнее работает сердце, улучшается состав крови. Поэтому-то и превратился возникший в 1900 году дачный поселок Теберда в курорт всесоюзного значения. Едут сюда больные люди лечиться в санаториях, едут усталые отдыхать в домах отдыха, едет молодежь бродить по интереснейшим туристским маршрутам, кататься на лыжах, едут дети в летние пионерские лагеря.

И при этом ни с чем не сравнимое наслаждение красотой гор, лесов, ущелий, рек, озер и водопадов. Отсюда начинаются многие туристские маршруты, скажем, к Джемагатским нарзанам. Надо пройти на север по правому берегу Теберды. Справа останется склон горы Кель-Баши, поросший чистым сосновым лесом. Через три километра тропа сворачивает в долину Джемагат. Лес на горе уже лиственный, в долине тут и там дикие яблони и груши — лакомство для местного зверья. В шумной речке вода чиста и прозрачна. Неподалеку, в месте слияния двух речек, видны развалины старого аула. Жители его в прошлом веке вымерли от чумы, поэтому долго эту долину называли «адам крылган», что значит «гибель человека». Люди боялись здесь селиться. А когда-то этот аул (Джемагат) был богат и независим. Его воспел Лермонтов в поэме «Хаджи-Абрек»:

Велик, богат аул Джамат.
Он никому не платит дани.
Его стена — ручной булат,
Его мечеть — на поле брани.
Его свободные сыны
В огнях войны закалены.
Дела их громки по Кавказу,
В народах дальних и чужих...

За пешеходным мостом — два источника нарзана, тут же горная туристская хижина, где можно остановиться отдохнуть. Летом на поляне всегда полно ребят из пионерских лагерей: переход несложный, часов шесть в обе стороны, да обед на чудесной поляне, да шипучий нарзан, и даже нарзанный душ от струи воды, вырывающейся каждые 45 минут из пробитой на берегу реки скважины.

Если же хотите посмотреть на величайшую вершину Кавказа Эльбрус, то переночуйте возле нарзанов в Джемагатской долине, а утром—по тропам, по полянам и сосновому лесу пройдите к седловине Эпчика. Этой же дорогой по реке Горалы-Кел, по великолепным травяным полянам, через лес, по целине субальпийских лугов можно пройти к Кышкаджерским озерам.

Удивительны, также неповторимы и Ба-дукские озера, особенно самое дальнее из них, с голубовато-зеленой водой, окруженное поросшими лесом склонами. А на Хад-жибейском озере, расположенном на высоте 2900 метров, в течение всего лета сохраняются маленькие айсберги.

Все это — Теберда. Чтобы по-настоящему узнать ее сокровища, здесь надо пожить, побродить, породниться с горами.

А теперь — мимо санаториев и домов отдыха, мимо турбаз и зеркальных витрин магазинов, возле которых толпится молодежь в широкополых кавказских шляпах, современных джинсах и кедах, с туго набитыми рюкзаками, мимо суетливой автобусной станции, мимо маленького базарчика, на котором горянки продают свои изделия — белые шерстяные свитера, горские шапочки, войлочные шляпы и груды пушистой пряжи; мимо озера Кара-Кель, по правому берегу реки — снова на юг, в Домбай.

Вот и шлагбаум. Проехать туда без разрешения нельзя. Здесь начинается территория заповедника. До чего же красива эта дорога. Слева над ней нависают горы в темной пене хвойных лесов, справа грохочет голубая Теберда, а навстречу, словно нагромождение сверкающих облаков, наплывают громады Главного Кавказского хребта в своем вечном снежно-ледяном уборе. Впечатление непередаваемое, какое-то пронзительное. Кажется, такого не может быть. Такого не бывает. Помните, как в лермонтовской «Бэле» автор разговаривает с Максимом Максимовичем:

«— Вы, я думаю, привыкли к этим великолепным картинам?—сказал я ему.

— Да-с, и к свисту пули можно привыкнуть, то есть привыкнуть скрывать невольное биение сердца...»

А вот и Домбайская поляна. Здесь разместился целый городок: гостиницы, кемпинги, турбазы, канатные дороги, кафе, рестораны — в общем, все необходимое для туристов. Но не это главное в Домбае, главное — горы. Прямо перед нами — громадная скалистая пирамида в узорах кварцевых жил — гора Белалакая, левее торчит из снега черный зуб Софруджу, в глубине ущелья грозные стены Аманауза вечно дышат недобрыми тучами; на переднем плане слева — многоглавый Джугутурлючат и острый пик Ине. Влево уходит Домбайское ущелье, над которыми высится неприступная гора Домбай-Ульген. Лед и снег ослепительно сверкают на солнце. А вокруг — густая зелень хвойных лесов, пестрота лугов; шумят, будто бесконечный поезд электрички, три реки — Аманауз, Домбай-Ульген и Алибек, срываются с горных уступов и сердито выплескивают свои воды в Теберду.

Горы манят, они кажутся такими доступными, близкими. Вон она, дорога, так спокойно лежащая на склоне. Но это только кажется, покорение гор — это целая наука, очень сложная, требующая большого умения и мужества. Недаром тут и там на поляне вокруг скал тренируются группы скалолазов: подтягиваются на веревках, ползут по почти отвесным склонам. Одно неверное движение — и человек летит в пропасть. Горы не шутят. Поэтому запомни первейшую заповедь здешних мест: никогда не поднимайся в горы в одиночку, без опытного инструктора. Прежде всего близость гор обманчива: воздух здесь так чист, что нарушается представление о расстоянии, и отдаленные предметы кажутся в два, а то и в три раза ближе, чем есть на самом деле. Серые полосы, перерезающие зеленые склоны гор, которые отсюда кажутся дорогами, — каменные осыпи. На них может погибнуть не только турист-новичок, но и прославленный альпинист — горный тур. Стоит сдвинуть с места хоть один камень — и вниз, в долину обрушится обвал. Не раз случалось неопытным людям карабкаться вверх и застревать где-нибудь на середине горы, а дальше — ни вверх, ни вниз. Есть тут один хребет, который здешние инструкторы прозвали «Театральным». В шутку прозвали. Приехала однажды в Домбай бригада артистов. До концерта времени было много. Кто отдыхал от дороги, кто отправился гулять, а несколько энтузиастов решили «покорить» вершину. И концерт не состоялся, а энтузиастов уже ночью сняла с горы специальная спасательная группа: на счастье, у одного из артистов в кармане оказались спички — удалось развести костер, который и приметили спасатели.

А вообще-то путешествие в горы — одно из редких удовольствий, и в Домбае, этом маленьком туристском государстве, только о походах и слышишь. Ранним утром по всем дорогам и тропинкам тянутся группы туристов. Одни идут к Чучхурскому водопаду и Птышскому леднику, другие — к леднику и Турьеву озеру; третьи, же бывалые туристы, поднимаются по сложному маршруту на хребет Мусса-Ачитара или Семенов-Баши, чтобы полюбовался панорамой Главного Кавказского хребта. В Домбае немало красивых мест, множество увлекательных экскурсий ожидает каждого, кто сюда приедет. Отсюда можно попасть даже на берег Черного моря — через Клухорский перевал в Сухуми. Трудно поверить, что Домбай отделяет от моря только шестьдесят километров. Но на пути горы и горы... Когда-то на этой поляне водились зубры, поэтому и назвали это место их именем. Может быть, подранил горец-охотник зубра, тот забежал в темное ущелье да и умер. Шел охотник по следу, наткнулся на лесного великана и закричал от радости:

— Домбай ульген! Зубр мертв!

А может, и не так было. Никто не знает. С древних времен прозвали так гору и ущелье. Летом здесь учебные группы «штурмуют» скалы, учатся переходить через горные реки, ходят в походы. Здесь постигается высокая наука товарищества, взаимопомощи — без этого в горах пропадешь. И еще, здесь учатся беречь заповедник. Ведь все туристические маршруты проходят по заповедным местам. Повсюду щиты с надписями: «Осторожно! Рододендроны! Не ломать!», «Рвать цветы, собирать грибы и ягоды запрещается!» и т. д. В заповеднике все должно быть непрекосновенно, будто нет здесь человека. Поэтому здесь, в заповеднике, особенно важно соблюдать все правила поведения туристов: тщательно тушить костры, закапывать мусор, не оставлять после себя ничего, что могло бы повредить заповеднику.

Зимой в Домбае лыжная благодать. Для лыжников, собственно, и создана эта канатная дорога с пестрыми, раскачивающимися на цепях железными креслицами. Да и просто туристу прокатиться на ка-натке — одно удовольствие. Внизу шумят, перекатываются хвойные волны, вокруг горы, синее небо. Поют птицы, поскрипывают над головой канаты. Бьет в лицо вырывающийся из ущелья свежий ветер. Этот почти километровый полет радостен и чудесен, как добрый сон.

Все выше в горы уводит тенистая лесная дорога. По обочинам ее — земляничные россыпи, колючие заросли ежевики. Где-то внизу гремит камнями река. Сворачиваем вправо, еще несколько шагов — и лес расступается. Перед нами просторная поляна — светлая, веселая, благоуханная. Русская поляна — так называется это место. Сколько здесь трав, как буйно цветут они, каким медовым ароматом напоен воздух! Розовеют среди пышной зелени спины разбросанных повсюду больших камней, гудят над поляной шмели, шумит река, а наверху, в безбрежной сини, величаво высится вершина Домбай-Ульген.

По этой поляне проходят туристские маршруты к Чучхурскому водопаду и Птышскому леднику; сюда тянутся обитатели турбаз и альпинистских лагерей — позагорать и просто побыть рядом с красотой. Летом в Домбае свежо, нежарко, осенью погода мягкая и тихая, а зимой — солнечная, многоснежная. В марте же лыжники сбрасывают с себя теплые вещи и катаются обнаженными, загорают, ведь на солнце температура достигает 18—20 градусов тепла.