Кавказ

Данные генетических и антропологических исследований

КарачаевцыКарачаевцы

Хумаринское городище датируется VIII-IX вв., но хумаринский катакомбный могильник предшествует ему - VI-VII вв. Поверх могильника обнаружены следы большого количества жилищ-юрт VIII-X вв. «Жилища, вскрытые в Хумаре, - отмечает Т. К. Ходжайов, - не типичны для памятников Карачаево-Черкесии, но они имеют самые близкие аналогии с синхронными памятниками степных районов Юго-Восточной Европы - на Дону, в Приазовье, в степных районах Дагестана, на Дунае. Они, как и Хумаринское городище, относятся к VIII-IX вв. и оставлены тюркоязычными степными хазаро-болгарскими племенами». Краниологический материал катакомбного могильника, добытый Х. Х. Биджиевым в ходе раскопок 1980 г., был проанализирован Т. К. Ходжайовым: «Сохранность черепов хорошая. Серия состоит из 10 черепов, из которых 4 мужских, 5 женских и 1 детский. Один мужской череп и 4 женских черепа подвержены преднамеренной кольцевой деформации, так называемой высокой (башенной) формы.

Учитывая данное обстоятельство, вся серия анализируется как суммарно, так и раздельно - по наличию деформации и ее отсутствию... Нам представляется, что Хумаринская серия европеоидная, это подтверждается значениями индекса уплощенности лица (УЛС=16,3), преаурикулярно-фациоцеребрального индекса (ПФЦ=88,8) и удельной доли монголоидного элемента (УДМЭ= -14,6) (Дебец, 1968). В. П. Алексеев (1974) в своей монографии отмечает, что некоторые из средневековых серий Кавказа обнаруживают специфический сдвиг по комплексу признаков, который свидетельствует о присутствии монголоидной примеси. Анализируя средневековые краниологические серии из Северного Кавказа, он приходит к заключению, что наиболее ранние случаи монголоидной примеси фиксируются в Дагестане с середины I тыс. н. э., и связывает их с одним племенем, входящим в гуннский племенной союз. В степных районах Северного Кавказа и на территории Черкесии небольшая монголоидная примесь появляется лишь в середине II тыс. н. э., она обязана своим происхождением населению домонгольской эпохи XII в.

Таким образом, если исключить эти немногочисленные случаи наличия монголоидной примеси, то расогенетические процессы на Кавказе протекали в рамках взаимодействия различных вариантов европеоидной расы... Первоначально для межгруппового анализа использованы данные по пяти синхронным северокавказским сериям, датирующимся в пределах с III по IX в. (Мощевая Балка, Дубаюрт, Гамовское ущелье, Черкесия (это «ранние»)... По КВ I хумаринская серия располагается обособленно, отличаясь от всех сравниваемых серий, особенно от серий из Дубаюрта и Гамовского ущелья. По КВ II изучаемая серия более близка к сборной серии из Черкесии («ранние») и серии из Мощевой Балки. Такая же картина наблюдается при анализе данных по недеформированной группе из Хумары... Далее в каноническом анализе, кроме «ранних», были использованы и «поздние» группы с территории Северного Кавказа - серии из Харха, Моздока, Верхнего и Нижнего Джулата, Чегема, Змейской, Маджары, Черкесии, Нижнего Архыза. Наиболее тесные биологические связи наблюдаются, прежде всего, между недеформированной и деформированной группами из Хумары, что указывает на их принадлежность к одному краниотипу. К суммарной серии и серии недеформированных мужских черепов из Хумары оказались близки все «ранние» северо-кавказские серии (Гамовское ущелье, Мощевая Балка, Дубаюрт), особенно серии из Черкесии (ранние и поздние)...

На основе вычисленных обобщенных расстояний по Пенрозу произведена кластеризация мужских средневековых серий Северного Кавказа. В результате наиболее близкими между собой оказались суммарная серия и группа недеформированных черепов из Хумаринского городища (Cr2=0,12). К суммарной серии Хумары из всех сравниваемых групп оказались наиболее близкими «ранние» серии из Черкесии (Cr2=0,36), а к недеформированной группе - черепа из Дубаюрта (Cr2=0,31), «ранние» из Черкесии (Сr2=0,39) и «поздние» из Черкесии (Cr2=0,41). Таким образом, черепа из Хумаринского городища с удлиненными пропорциями мозговой коробки, узким и высоким лицом сближаются с сериями из Черкесии, Дубаюрта, Нижнего Архыза, которые традиционно считаются принадлежащими пришлому аланскому или более древнему местному населению Кавказа».

Э. А. Почешхова, специалист в области популяционной генетики, приходит к таким наблюдениям: В «славянский» кластер вместе с кубанскими казаками вошли русские и украинцы. «Абхазо-адыгский» кластер объединил все народы, относящиеся к абхазо-адыгской группе северокавказской языковой семьи - абазин, абхазов, адыгейцев, кабардинцев, черкесов. В «нахско-дагестанский» кластер вошли чеченцы и народы Дагестана, относящиеся к нахско-дагестанский группе северокавказской языковой семьи. Отличия от лингвистической классификации обнаруживают лишь тюркоязычные народы Кавказа, однако их положение на генетическом древе полностью согласуется с особенностью их этногенеза.

Показательно, что тюркские народы высокогорных районов Кавказа (балкарцы и карачаевцы) вошли в «нахско-дагестанский» генетический кластер. Известно, что они относительно недавно восприняли тюркские языки - ранее они были ираноязычны, причем предполагается, что до этого значительная часть их предков говорила на языках северокавказской языковой семьи. К этому же кластеру присоединилось и тюркоязычное население предгорий Дагестана - кумыки, однако они генетически далеки от единого массива высокогорных популяций. Этносы «степных тюрок» (ногайцы и кара-ногайцы) образовали свой собственный генетически резко отличающийся кластер. Близость тюркоязычных горцев к горцам нахско-дагестанской группы, а не к «степным тюркам», соответствует их этногенезу».

Результаты исследования этносов по мультиаллельным ДНК маркерам показывают, что карачаевцы входят в один кластер с абхазо-адыгскими народами.

Лаборатория популяционной генетики ГУ МГНЦ РАМН в 2008 г. подвела определенные итоги многолетним исследованиям на Северо-Западном Кавказе. Эти итоги полностью подтвердили основные наблюдения Э. А. Почешховой.

«Важным разделом популяционной генетики, - говорится в комментариях к опубликованному исследованию, - является изучение генетической структуры подразделенных популяций. Ведь именно в подразделенных популяциях протекает микроэволюционный процесс у большинства видов, включая человека. Для решения этой задачи хорошим модельным объектом является генофонд народов Западного Кавказа. Он не только представляет собой высоко структурированную популяцию с множеством уровней, но и сам является важной региональной частью генофонда Евразии. Это позволило изучить дифференциацию популяций на четырех уровнях их организации:

• 1. региональный уровень - 17 регионов Евразии
• 2. этнический уровень - 62 народа Кавказа
• 3. внутриэтнический уровень - 4 племени адыгейцев, 689 человек
• 4. уровень элементарных популяций - 7 популяций, 448 человек

Изучение генофонда народов Западного Кавказа позволило также решить и другую актуальную проблему современной популяционной генетики - сравнение изменчивости разных типов генетических маркеров. Такое сравнение последовательно проведено на каждом уровне популяционной системы - от Евразийского генофонда до элементарных популяций. В результате создана широкая панорама изменчивости разных типов маркеров».

Как видим, карачаевский этнос в генетическом плане оказывается весьма близким к абхазо-адыгской группе народов. Уровень «иерархии» в данном случае показывает генетическую дистанцию и, соответственно, очередность удаления от адыгейцев. Мы вправе и с генетической, и с лингвистической точек зрения объединить адыгейцев, кабардинцев, черкесов в единый этнос адыгов, а абхазов и абазин представить как единый абазский этнос. В таком случае, генетическая дистанция между адыгами и карачаевцами становится еще более короткой.

Весьма продуктивные для нашего рассмотрения научные результаты были получены Г. Л. Хить, специалистом по дерматоглифике народов Кавказа. На основе данных, охватывающих 84 локальные выборки и 51 этническую группу (всего около 10 тысяч мужчин), московская исследовательница определяет следующие (в порядке возрастания различий) дерматоглифические ряды:

• Абхазы: кабардинцы, абазины, черкесы, осетины, адыгейцы, балкарцы, чеченцы
• Адыгейцы: кабардинцы, абазины, карачаевцы, азербайджанцы, абхазы, черкесы
• Абазины: балкарцы, абхазы, кабардинцы, карачаевцы, адыгейцы, черкесы
• Черкесы: абхазы, осетины, кабардинцы, абазины, чеченцы, балкарцы, адыгейцы
• Балкарцы: карачаевцы, абазины, азербайджанцы, кабардинцы, армяне, абхазы, черкесы, осетины
• Карачаевцы: балкарцы, азербайджанцы, абазины, адыгейцы, кабардинцы, абхазы, армяне

Обращает на себя внимание, что к адыгейцам на более близкую дистанцию приближены карачаевцы (на 3-м месте) и азербайджанцы (на 4-м месте), тогда как абхазы и черкесы удалены на 5 и 6 позиции соответственно. «В масштабе языковых семей, - отмечает Хить, - наиболее однородны абхазо-адыги, с которыми в этом смысле сходны тюрки. Более гетерогенны иранские и нахские народы. Максимально разнородны дагестанские и, особенно, картвельские группы.

Попытка сопоставить результаты многомерного анализа данных расовой соматологии (по М. Г. Абдушелишвили) и дерматоглифики выявила наличие устойчивого адыгского кластера (адыгейцы, черкесы, кабардинцы, абазины). По данным дерматоглифики, сюда входят и абхазы, в то время как в соматологическом отношении абхазы вместе с армянами образуют отдельный кластер. Кроме того, тюрки Кавказа (азербайджанцы, карачаевцы, балкарцы) по дерматоглифике образуют отдельный гомогенный кластер, сливающийся с адыгским. Однако, по признакам соматологии, тесно сходные карачаевцы и балкарцы объединяются с осетинами, чеченцами и ингушами».

Из результатов исследования Хить можно сделать два очевидных вывода: 1) карачаевцы и балкарцы родственны адыгам на почве тюркско-кипчакской части своего генезиса; 2) карачаевцы и балкарцы родственны осетинам и вайнахам на почве аланской части своего генезиса. Но к этим совершенно очевидным наблюдениям можно присоединить и еще, по меньшей мере, одно существенное замечание: генетическое родство карачаевцев с адыгами может также основываться на алано-булгарском этапе формирования карачаевского этноса. В V-X вв. алано-булгарский равнинный этнический пласт поэтапно наслаивался и взаимодействовал с адыгской субстратной основой. Эта логика этнических процессов на территории Восточного Закубанья поддерживается А. А. Иерусалимской, которая считает возможным говорить не просто об аланах на этой территории, но об адыго-аланских племенах.