Кавказ

Аланское переселение в горный сектор Верхней Кубани и Восточного Закубанья

Карачаевцы

Инфильтрация алан в верховья Зеленчука могла иметь место уже в V-VII вв. Таким образом, путь в верховья Кубани и Зеленчука на момент обострения хазарской и арабской угроз в начале VIII в. мог быть подготовлен предшествующими переселениями отдельных родов.

В равнинной части Восточного Закубанья аланы могли присутствовать уже в IV в. Но даже в этом случае, такая локализация является вынужденной и была вызвана давлением гуннов. Известно аланское поселение и сопутствующий ему могильник IV-V вв. в местности Тамгацик на водоразделе Малого Зеленчука и Кубани, к северу от аула Жако.

Е. П. Алексеева дает следующее описание погребений: «На глубине 1,20 м находились мощные песчаниковые плиты, под которыми в овальных ямах находились костяки. Костяки лежали вытянуто, на спине, головой на Ю, ЮЗ и З. При костяках найдены кувшинчики с ручками в виде зверьков и миски, с костями коровы и барана… У мужских костяков найдены железные кинжалы, бронзовые пряжки и другие принадлежности одежды, у женских - металлические зеркальца с рельефным орнаментом и петлей в центре на оборотной стороне, серебряные пряжечки, бронзовые застежки-фибулы, туалетные принадлежности - ногтечистки и др. ...В могилах IV века ноги погребенных были скрещены в голенях, т. к. люди в то время считали, что если покойнику не скрестить и не связать ноги, то он может встать и нанести вред живым.

В погребениях V века ноги покойников не были перекрещены, но они были перебиты в бедренных костях. Череп одного из погребенных имел форму огурца - так называемая искусственная деформация. Такая форма придавалась черепу ребенка сразу после его рождения путем бинтования головки тугими повязками».

Е. П. Алексеева отмечает, что погребения с деформированными черепами и с набором погребального инвентаря, схожим с тамгацикским, обнаружены в местности Гиляч, недалеко от Карачаевска, и на горе Кльян-Кала, к северу от аула Карт-Джурт. Но важное отличие состоит в том, что в этих районах хоронили не в грунтовых ямах, а в каменных ящиках и гробницах.

Еще один важный памятник раннего оседания алан в равнинной части Восточного Закубанья - катакомбный могильник в местности Байтал-Чапкан, у аула Эльбурган. Поскольку катакомбное погребение считается в аланистике почти неукоснительным признаком аланской принадлежности памятника, то, в отличие от Тамгацика, именно Байтал-Чапкан может быть полностью признан как аланский могильник конца IV-V вв. В этом подходе уверена и Е. П. Алексеева, когда пишет: «Байтал-Чапкан мы можем считать чисто аланским памятником IV-V веков в нашей области»

В доходчивой форме Е. П. Алексеева объясняет читателю, что представляла из себя катакомба, на примере погребений Байтал-Чапкана: «На ровной местности или на склоне горы рылась четырехугольная яма. В одной из стен прорывался узкий проход (дромос), который вел в подземное помещение, овальное в плане с куполообразным потолком. В катакомбах хоронили по одному или по несколько покойников (коллективные погребения). Встречались костяки с деформированными черепами...

Катакомба является исконно аланской формой погребального сооружения, характерной для сармато-аланского погребального обряда еще во времена пребывания алан в степях Приуралья, Поволжья и Предкавказья». В 1960 г., когда писались эти слова, подобное наблюдение считалось безупречным с методологической и статистической точек зрения. Но в последние годы стало озвучиваться кардинально иное видение проблемы генезиса катакомбного обряда погребения. Оказалось, что менее 1% погребений - порядка 30 из более, чем 3000 исследованных погребений на указанных территориях - имеют катакомбный характер. По этой причине, сегодня мы уже не в состоянии поддерживать столь привычный ход рассуждений, встречающийся в изданиях второй половины XX в.

Аланская принадлежность того или иного памятника должна проясняться на основе комплекса археологических параметров на фоне определенного нарративного контекста. К примеру, мы хорошо осведомлены, что аланы уже присутствуют в IV-V вв. на данной территории, что вытекает из ряда письменных источников и их источниковедческого анализа. В таком случае, если перед нами в существенной степени аланское - по обряду и инвентарю - погребение, то наше предположение его аланской принадлежности становится вполне легитимным.

Наше видение этой достаточно сложной проблемы базируется почти исключительно на самых последних анализах всей массы археологических данных, накопленных в российской археологической науке. Выдающийся опыт такого анализа предоставляет нам в руки исследование Д. С. Коробова. Коробов весьма наглядно показывает нам, что именно на территории Кисловодской котловины сконцентрировано наибольшее число катакомбных грунтовых погребений, убедительно атрибутируемых как аланские.

Наибольшее количество катакомб относится к V-VIII вв. Основной ареал их распространения приходится на Кисловодскую котловину - 412 погребений (группа 3). Второй регион со 192 катакомбами (из которых 54 подкурганные катакомбы) составляют погребения Владикавказской котловины, горных районов Осетии и Ингушетии (группа 7). Третье место со 114 катакомбами (64 подкурганных) занимает территориальная группа 10, локализованная в Северном Дагестане. Четвертое место у группы 11 в южной прикаспийской части Дагестана (100 катакомб, из которых 91 подкурганная). Пятое место у группы 8, локализованной в центральной части Чечни, насчитывающей 77 катакомб (в том числе подкурганных 28). Шестое место у группы 6, локализованной на стыке Кабардино-Балкарии и Осетии, насчитывающей 67 грунтовых катакомб. Седьмое место у группы 2, насчитывающей 57 грунтовых катакомб. Эта группа состоит из четырех могильников: Мостовой в Отрадненском и Прочноокопский в Новокубанском районе Краснодарского края и Байтал-Чапкан и Хумаринский в Карачаево-Черкесии. Восьмое место занимает группа 9, локализованная в восточной Чечне и насчитывающая 43 катакомбы (при 4 подкурганных). Девятое место приходится на группу 4, локализованную в центре Кабардино-Балкарии, насчитывающую 19 грунтовых катакомб. Десятое место у района Моздока с 16 подкурганными катакомбами (группа 5). Последнее одиннадцатое место принадлежит самому западному катакомбному могильнику в районе современного Краснодара: могильник у МТФ № 3 колхоза имени В. И. Ленина. Он представляет собой локальное включение катакомбных погребений в обширный ямный могильник VIII-IX вв. Из 13 катакомбных погребений этого могильника 8 являлись одиночными и 4 парными. Мужской набор инвентаря представлен исключительно поясным набором

Весьма показательно выглядит стремительное исчезновение самого значительного аланского анклава с территории Кисловодской котловины, что показывает карта-схема 3, демонстрирующая распределение катакомбного обряда погребения в VIII-IX вв. Д. С. Коробов склонен объяснять это явление переселением группы кисловодских алан на Северский Донец, где они совместно с булгарским населением выступили зачинателями салтово-маяцкой археологической культуры. Причина переселения усматривается в арабской экспансии против Хазарии в первой четверти VIII в. Ближайшими союзниками хазар являлись аланы, земли которых, по всей видимости, страдали в несоразмерно большей степени, чем отдаленные от Кавказа коренные хазарские районы. Согласно арабским источникам, ряд походов был направлен именно против алан и дагестанского государственного объединения Серир. Район боевых действий ограничивался дистанцией от Дарьяла на западе до Дербенда на востоке. Поэтому версия о перемещении на Северский Донец западной группировки алан нуждается в прояснении.

Вполне вероятно, что передвижение аланских групп было вызвано ухудшением отношений со старыми врагами и союзниками - хазарами. Краснодарская (старокорсунская) группа алан, по всей видимости, была малочисленной и полностью растворилась в булгарском населении, которое, в свою очередь, было ассимилировано адыгами.

А вот кисловодская группа, в составе которой было достаточно значительное число профессиональных воинов-всадников, отступает в горные районы Верхней Кубани и становится первым этническим пластом в генезисе карачаевского этноса. Точно также аланские группы равнинных районов Восточного Закубанья (группа 2) поднимаются в горы и расселяются в верхних течениях Большой Лабы, Б. и М. Зеленчука, Теберды.

Можно предполагать культурное и лингвистическое единство этих двух соседних аланских групп, которые должны были осознавать свое этническое родство. Аланы поселяются в одном из наиболее удобных с точки зрения оборонного потенциала регионов Кавказа. Восточное Закубанье вместе с Верхней Кубанью и ее правыми притоками располагают огромными лесными и водными ресурсами, что практически исключало возможность проникновения в горы агрессивно настроенных кочевников. Заселение происходило в далеко не безлюдный край: здесь находилось автохтонное абхазо-адыгское население. История алано-абхазо-адыгских отношений к началу VIII века уже насчитывала много веков. Начальная фаза этих отношений, скорее всего, носила конфронтационный характер, но в условиях битвы титанов (векового конфликта двух империй - Хазарского каганата и Аббасидского халифата) аланы и горцы должны были осознать необходимость военно-политического союза.

Эта ситуация напоминает нам быстрое объединение ногайцев и адыгов в середине XVII в., когда они отбросили былые разногласия перед лицом калмыцкой угрозы. Ногайские роды расселяются по всему Закубанью и становятся неотъемлемой частью населения Черкесии. Потом еще одна волна переселения ногайцев и крымских татар в Черкесию происходит в 80-е годы XVIII в. - на сей раз под натиском Российской империи.