Статьи

Неблагонадежный» доктор М...

Государственном архиве Ставропольского края хранится дело более чем 170-летней давности с формулярным списком о службе и достоинстве состоявшего при командующем войсками на Кавказской линии и в Черномории по военной части штаб-лекаря Майера.

Известно, что Николай Васильевич Майер был прототипом доктора Вернера в романе М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени». Как признавали современники, знавшие Майера, его портрет в романе отличается почти документальной точностью.

"Его наружность была из тех, которые с первого взгляда поражают неприятно, но которые нравятся впоследствии, когда глаз выучится читать в неправильных чертах отпечаток души испытанной и высокой...".

Очевидно, настолько своеобразен и привлекателен как человек был Н. Майер, что не только внешние, но и психологические его характеристики были перенесены в роман: любовь к парадоксам, мягкость под маской саркастичности. Сохранены даже детали биографии (успех у женщин, история его любви) и поведения (привычка рисовать карикатуры). Официальная переписка о Майере содержит сведения о конфликте его со ставропольскими врачами и о "совершенном бескорыстии", о чем также упомянуто у Лермонтова. В "Герое нашего времени" Вернер - "скептик и матерьялист". Знавшие же Майера отмечали как его скептическое отношение к официальной религиозной догматике, так и тяготение к мистицизму.

История жизни Майера дошла до нас благодаря сохранившимся воспоминаниям друживших с ним Н. Огарева, Н. Сатина и начальника штаба Кавказской линии Г. Филипсона. С некоторыми фактами биографии знакомит и сохранившийся в крайгосархиве формулярный список.

Николай Васильевич Майер родился 23 сентября (5 октября) 1806 года в семье выходца из Вестфалии Вильгельма Майера, имевшего греческие корни. "Отец его, - писал о нем Г. Филипсон, - был крайне либеральных убеждений. Он был масон и член некоторых тайных обществ, которых было множество в Европе между 1819 и 1825 годами..." В. Майер являлся единственным в Петербурге книжным комиссионером, который, пользуясь заграничными связями, выписывал из Европы литературу по всем областям науки и искусства. В его лавку приходило много представителей ученого мира. В этой среде сформировались взгляды Майера-младшего, который, по воспоминаниям современников, слыл человеком острого ума и многосторонних интересов, хорошо знал литературу, философию, историю, несколько языков.

Семья жила небогато, поэтому еще подростком Николаю Майеру пришлось начать работать писарем в канцелярии Академии наук. В сентябре 1823 года он поступает вольнослушателем в Медико-хирургическую академию. Далее службу Н. Майера можно проследить по формулярному списку: "8 августа 1827 г. по экзамену Медико-хирургической академии признан лекарем 2-го отделения. 18 июня 1829 г. - определен врачом к Бессарабским колониям иностранных поселенцев. 30 апреля 1830 г. - уволен от службы по болезни. 8 июня 1833 г. - определен на вакансию врача в Пятигорск, произведен в коллежские секретари". С этого времени его судьба связана с нашим краем.

Резко критически относясь к политическому строю николаевской России, в Пятигорске, а позднее - в Ставрополе Майер сблизился со ссыльными декабристами: С. Палицыным, Н. Лорером, А. Бестужевым, А. Одоевским, которые, по словам Н. Огарева, "его любили как брата"

В 1834 г. Майер был арестован по политическим подозрениям. Во время следствия у него нашли вольнодумные письма и сведения о его антимонархических карикатурах. В это время положительную роль в судьбе доктора Майера сыграл командующий войсками Кавказской линии генерал-лейтенант А. Вельяминов, который проявлял демократизм по отношению к сосланным на Кавказ декабристам и их окружению. Он взял Н. Майера под свое покровительство.

В архивном деле сохранился рапорт от 12 июля 1834 г. начальника штаба генерал-майора Вольховского командующему войсками на Кавказской линии генерал-лейтенанту и кавалеру Вельяминову: "Медицинский департамент военного министерства 29 минувшего мая с согласия генерал-штаб-доктора гражданской части переместил пятигорского уездного лекаря коллежского секретаря Майера в военное ведомство и назначил его состоять при Вашем Превосходительстве от военного ведомства, с жалованием и прочими довольствиями по табели 6-го ноября 1819 года". В конце документа приписка, сделанная рукой генерал-майора Вольховского: "Можно будет лишь по окончании производства над ним следственного дела". Это подтверждает факт ареста Н. Майера в 1834 году. В формулярном же списке, в графе "не был ли под судом", стоит ответ: "не бывал". Значит, дело не дошло до суда и было закрыто, очевидно, благодаря Вельяминову.

В конце мая 1834 г. доктор Майер был причислен к 20-й пехотной дивизии, стоявшей в Ставрополе, и стал исполнителем особых поручений командующего. "Эти поручения, судя по воспоминаниям Г. Филипсона, были несложны: зимой он жил в Ставрополе, а летом на минеральных водах. Он сделался очень известным практическим врачом; особенно на водах он имел огромную и лучшую практику...".

А вот какую характеристику доктору дает сам генерал Вельяминов: "Лекарь Майер во все время нахождения при мне никогда не был замечен невнимательным к исполнению своих обязанностей, и все больные, пользовавшиеся его советами, всегда отзывались о нем как о медике, отлично заботившемся о больном... Лекарь Майер, исполняя с отличным усердием обязанность медика, отличается при сем совершенным бескорыстием, и я имел случай удостовериться в этом...".

Встреча М. Ю. Лермонтова с Майером произошла в 1837 году во время первой ссылки поэта на Кавказ. Близкое знакомство состоялось летом в Пятигорске (возможно, через Н. Сатина). В октябре-декабре их общение продолжилось в Ставрополе и нашло свое отражение в романе "Герой нашего времени". В дневнике Печорина читаем: "Я встретил Вернера в С... среди многочисленного и шумного круга молодежи...".

Есть свидетельства, что доктор Майер, живя в Ставрополе, квартировал в одном из домов на Воробьевке (ныне ул. Дзержинского). Об этом упоминает кутаисский генерал-губернатор А. Щербаков в очерке "Император Александр II на Кавказе", помещенном в журнале "Русская старина" за 1893 г. Он жил в Ставрополе в лермонтовские времена. "В Ставрополе моя мать имела дом на Воробьевке, - писал генерал, - в котором жили такие личности: декабрист Пальцын (тогда уже поручик Тенгинского полка), доктор Майер, рядовой или, кажется, унтер-офицер Алекс. Бестужев, носивший синюю со шнурками венгерку, незабвенный поэт наш Лермонтов...". Краеведу Г. Беликову удалось найти в крайгосархиве два плана Воробьевки середины прошлого века, с помощью которых он установил, что строения усадебного места Щербаковых частично сохранились до наших дней по Дзержинского, 183.

История оставила нам мало свидетельств о встречах М. Лермонтова с Н. Майером во время их пребывания в Ставрополе и Пятигорске. Известно только, что, прочитав "Героя нашего времени", Майер был обижен на автора, который, по его мнению, неверно истолковал внутренний мир Майера-Вернера. Он писал Н. Сатину о таланте писателя как о "ничтожном". Неудивительно, если вспомнить, что современники указывали на нервный и вспыльчивый характер доктора Майера. Но другие его черты - искренность и честное прямодушие - не дали ему долго сердиться. Обида, как отмечал Н. Сатин, у Николая Васильевича вскоре прошла. В семье Майера хранились письма Лермонтова, позднее утраченные.

27 марта 1838 г. умирает генерал Вельяминов. Пост командующего Кавказской линии занял генерал Граббе, а начальника штаба - полковник Траскин, доверенное лицо шефа жандармов графа Бенкендорфа.

Полковнику Траскину не понравилось особое положение, которое было создано доктору Вельяминовым. Майер вынужден был подать прошение об отставке, которое вскоре было удовлетворено. В 1839 году он навсегда покидает Ставрополь.

Какое-то время Майер служил при штабе генерала Н. Раевского в качестве штаб-лекаря Восточного побережья. Лечил раненных в тяжелых сражениях с горцами в переполненных лазаретах Тамани, Геленджика, Ольгинского, Лазаревского.

В июне 1841 г. штаб-лекарь Майер был уволен со службы, о чем узнаем из архивного документа.

После отставки он вместе с женой (урожденной С. А. Дамбергон) жил в Керчи. Умер Николай Васильевич 7 февраля 1846 года. "Он потух быстро, в самой цветущей поре", - писал Н. Огарев. Пяти лет не пережил доктор Майер убитого на дуэли Лермонтова, увековечившего его образ в бессмертном "Герое нашего времени".

Елена ГРОМОВА

«Ставропольская правда», 13 июля 2001 г.