Статьи

Наследство эмира

Сеид Алим-хан спешил. Позади осталась охваченная восстанием Бухара с его бывшими подданными, которые явно пустились в погоню, желая не только расправиться с ненавистным эмиром, но и вернуть увезенную им казну. В переметных сумах всадников, сопровождавших свергнутого властителя, лежало ни много, ни мало, а его пятьдесят миллионов золотых рублей! Как было оставить их взбунтовавшейся черни? Но и отправляться в изгнание с такой суммой очень опасно. И потому, достигнув памирских отрогов, беглец с помощью преданных людей закопал большую часть золота в глухом ущелье. Говорят, оно до сих нор лежит там, тревожа воображение кладоискателей. А вот другая - и отнюдь немалая - часть наследства последнего эмира Бухарского не только не спрятана, но, наоборот, открыта взорам тысяч людей...

Ои возникает среди деревьев, как ставшая явью волшебная сказка. Он тревожит воображение, заставляя вспоминать Гарун аль-Рашида и прекрасную Шахерезаду. Он уводит мысль к шедеврам среднеазиатской архитектуры эпохи Железного Хромца-Тамерлана. Чугунная ограда, сплошь покрытая узорами, напоминающими арабское письмо. Фигуры львов над воротами - символ могущества восточных владык. Минарет самый настоящий, предназначенный для призывов муэдзина на молитву. Полукруглая входная аркада с колоннами в мавританском стиле, окна и двери с килевидными и подковообразными навершиями. Тончайшая резьба по камню и замысловатые восточные орнаменты на глазурованных плитках. Таков и сегодня внешний облик дворца эмира Бухарского в Железноводске.

Появление здесь, в маленьком курортом городке, почти век назад столь диковинного сооружения не могло не породить среди местных жителей массу домыслов. Говорили, что этот дворец российский император подарил эмиру в обмен на отнятую независимость страны. Что эмир, избегавший общения с россиянами, нарочно выбрал для жительства уединенный и малолюдный курорт. Немало легенд ходило о самом дворце. Уверяли, например, что оборудованная там «комната потерянных шагов», где всегда царила тишина, нужна эмиру, чтобы незаметно подкрадываться и слушать разговоры в соседних покоях. Небольшое отдельное строение для жен эмира сразу же наполнили «тайнами гарема». А невысокую башенку с балконом наверху окрестили «башней смерти», откуда якобы сбрасывали неверных жен. Ходили слухи и о том, что один из строителей дворца сорвался с лесов и разбился, а эмир, сочтя это дурной приметой, не захотел жить в своей новой летней резиденции. Да, много всякого говорилось об этом дворце и его владельце! Ну а что же мы знаем наверно?

Известно, что его высочество Сеид Абдулла-хан (таково краткое имя этого эмира из династии Мангыт) учился в Петербургском кадетском корпусе вместе с будущим императором Александром III. Вступив на престол, тот присвоил эмиру, владения которого с 1868 года вошли в состав Российского государства, чин генерала от кавалерии. В качестве такового эмир числился в составе Терского казачьего войска. И вполне естественно, что, находясь здесь на воинской службе, его высочество довольно часто бывал в наших краях и даже имел резиденцию в Пятигорске, на улице Шоссейной, которую в его честь назвали Эмировской (ныне улица Октябрьская).

Сеид Абдулла-хан был явно слаб здоровьем, поскольку постоянно лечился на курорте. И с возрастом болезни усиливались, требуя регулярного лечения. Потому и решил эмир обзавестись собственным дворцом на Водах, выбрав для этого тихий уютный Железноводск. Вначале он собирался приобрести одну из дач, но император Николай II повелел безвозмездно передать Сеид Абдулле-xaну в собственность свободный участок земли на склоне горы Железной.

Проект дворца был заказан молодому талантливому архитектору В. Н. Семенову. А придать зданию подлинно восточный облик помогли лучшие мастера, доставленные но приказу эмира из Хорезма и Старой Бухары. Правда, довести до конца стройку Семенов не смог обстоятельства заставили его покинуть Россию. Сеид Абдулла-хан тоже не присутствовал при окончании строительства. Но занять летнюю резиденцию ему помешала отнюдь не гибель рабочего, а собственная кончина, постигшая его в 1910 году.

Новым эмиром Бухары стал его сын, Алим-хан. К отцовскому лешему дворцу он большого интереса не проявлял - скорее всего, у него, человека молодого, богатого и здорового, не было особого желания проводить время в курортном захолустье. И вообще дворец был явно не нужен молодому эмиру он избавился от такого наследства, благо появился прекрасный повод: в 1913 году Россия отмечала 300-летие Дома Романовых. И Алим-хан по такому случаю подарил свою «прелестную безделушку» императорской семье.

А точнее «Человеколюбивому обществу императрицы Марии Федоровны», занимавшемуся благотворительной деятельностью.

Во дворце эмира Бухарского был устроен санаторий. В нем лечились, по одним данным, «малоимущие труженицы», по другим - женщины-педагоги. Правда, недолго, всего один сезон 1914 года. С началом Мировой войны дворец был занят под госпиталь. А после революции он стал обычным курортным учреждением. Правда, и здесь не обошлось без легенд - уже нового времени. Так, в литературе и газетных материалах не раз утверждалось, что во дворце, ставшем санаторием, отдыхали видные революционные деятельницы - К. Цеткин, Н. Крупская, М. Ульянова. Но это не так - Цеткин только посещала его, а Крупская и Ульянова отдыхали на соседней даче, которая относилась к другому санаторию.

Сегодня дворец является одним из корпусов санатория имени Тельмана. Несмотря на многочисленные достройки и перестройки, он продолжает восхищал, нас изяществом, благородством форм, восточным колоритом. И, конечно, позволяет вспоминать весьма любопытную страничку истории Кавказских Минеральных Вод.

Вадим ХАЧИКОВ, заслуженный работник культуры РФ